Глава 2. КАК, ЭТО, БИШЬ?

В последнее время возникла и развилась тенденция относить все странности и загадки на счет умопомешательства, причем вне зависимости от природы и характера этих странностей и загадок – это касается и неиз^ вестных животных всех размеров, замеченных или предположительно замеченных в море.

Действительно, здоровый скептицизм необходим, но процесс исследования требует также и определенной сте-пени объективности, особенно это относится к исследованиям странных, еще не изученных явлений. Времена, когда человек твердо верил, что знает в природе все, сейдас безвозвратно ушли в прошлое.

Новый взгляд на нашу Землю в конце концов воскресил тривиальности прошлого – когда нет ничего новенького, подходит и хорошо забытое старое, – в том числе и сообщения о крупном и неидентифицированном животном, которого наши предки называли Гигантским морским змеем. Однако с течением времени и появлением все большего и большего числа сенсационных сообщений, название стало общепринятым, хотя и сократилось до просто «морского змея». Затем, когда капитаны морских судов и другие «надежные» свидетели начали наперебой сообщать о всяких плавниках, гривах и прочих аксессуарах, явно не имевших никакого отношения к змеям или «змиям», «существа» – воображаемые или реальные– стали называть просто «морскими чудовищами». И до 19 августа 1963 года их существование почти не интересовало человечество.

В тот день на побережье Нью-Джерси было замечено «нечто». Как сообщил 20 августа Джон К. Девлин из «Нью-Йорк тайме», это существо производило впечатление стекловидного, было почти абсолютно прозрачным, длиной около сорока футов и передвигалось «волнообразно» и довольно быстро. Первым его заметил не кто иной, как сам доктор Лайонел Э. Уолфорд, директор рыбного научно-исследовательского центра министерства внутренних дел США. Животное было замечено близ Сэнди Хук, штат Нью-Джерси. Помимо всего прочего, доктор Уолфорд является членом совета по изучению акул. Никто не станет или, по крайней мере, не должен насмехаться над сообщением такого человека. Более то

го, следует внимательно прочитать это сообщение, и причин для этого несколько.

Во-первых, и, видимо, «в-самых-интересных», он настаивал, что видел отнюдь не «морского змея». Как сообщил Джон Девлин, он сказал: «Будьте так добры, не называйте это морским змеем». Одно это обстоятельство вызывает благодарность и бурные аплодисменты ученых всего мира, пробивающихся к правде сквозь бред древних сообщений о неизвестных морских животных.

И тем не менее в прессу просочились некоторые невероятные подробности, хотя самое первое сообщение можно считать образцом научного наблюдения:

«Существо было как минимум 40 футов длиной, примерно пять футов шириной и высотой около восьми дюй» мов – чем-то оно походило на невероятно длинного и плоского угря. Это было беспозвоночное животное, производящее впечатление студнеподобного. Я не рассмотрел ни глаз, ни носа, ни пасти. Существо волнообразно извивалось и выглядело словно сделанным из жидкого стекла». («Нью-Йорк тайме», 20 августа 1963 года).

Информация вполне исчерпывающая, особенно учитывая тот факт, что все это носит название «наблюдения».

Но сообщение продолжается:

«Во-вторых, это видели несколько человек… Вначале я не заметил это существо, так как был занят нашим проектом, но, когда мне указали на него, я увидел. Наблюдать его было в определенной степени сложно, поскольку оно было прозрачным. Наконец я его предварительно идентифицировал как «пояс Венеры» (в оригинале"Venus Girdle»), это медузообразное существо… Однако, обратившись к научной литературе, я с удивлением убедился, что «пояс Венеры» не бывает длиннее нескольких футов. Поиски так и не привели меня к сколь-нибудь достоверной идентификации этого очень странного существа».

Как поступает профессиональный зоолог, столкнувшись с таким экстраординарным зрелищем? Единственное, к чему он может апеллировать, – современная научная литература.

Следует особо отметить весьма существенное замечание доктора Уолфорда – «это беспозвоночное животное». Истинное значение этих слов, несомненно, ускользнуло от внимания всех зоологов и студентов биологических факультетов.

Но вначале отметим досадный промах репортера Девлина. Он мягко настаивает: «Морские змеи, когда-то излюбленные персонажи моряцких историй –в последние годы их место заняло лох-несское чудовище, очевидно порожденное воображением журналистов, – ныне признаны учеными. По-видимому, это позвоночные существа».

В моем архиве имеются опубликованные заявления, где на гораздо меньшей газетной площади содержится гораздо больше чуши. Кажется невероятным, что один из ведущих журналистов дожил до нашего времени, не зная об открытиях, которые сделали в районе озера ЛохНесс ученые из ведущих университетов, представители военно-морского флота Великобритании, бесчисленные группы других авторитетных исследователей, – о существовании аналогичных животных свидетельствуют и наблюдения очевидцев на ледниковых озерах Швеции, Канады и в других странах.

Нет необходимости дискутировать на эту тему, единственное-хотелось бы осведомиться: кто тот «репортер», который восславил монаха – святого Колумбуса за якобы открытие им лох-несского чудовища в году 565-м после рождества Христова, а также кто и на каких основаниях изрек, что «морские змеи» и лох-несское «чудовище» были, есть и «скорее всего должны быть» позвоночными?

Этот вопрос возвращает меня к наиболее существенному аспекту данного дела – к заявлению о том, что «это беспозвоночное животное».

Заинтересованные специалисты, натуралисты, репортеры и многочисленные любители, утверждающие, что видели лох-несское и других озерных, речных и морских «чудовищ», отнеслись к этому утверждению с любопытством, так как считали, что по крайней мере некоторые из виденных ими существ производили впечатление беспозвоночных (то есть внешний осмотр свидетельствовал об отсутствии позвоночного столба). Некоторые рисунки, сделанные наблюдателями, а также фотографии, похоже, подтверждают это соображение. Более того, именно отсутствие глаз, носа и пасти, как отметил доктор Уолфорд, является дополнительным аргументом в пользу то* го, что речь идет о беспозвоночных.

Достаточно нехорошо требовать, чтобы люди согласились с фактом существования неизвестных науке животных в океанах, морях, озерах и реках нашей планеты. Еще хуже настаивать, чтобы они признали факт существования нескольких различных видов таких животных. Но заставлять зоолога примириться с тем, что некоторые из них могут быть беспозвоночными, значило бы зайти слишком далеко. И тем не менее, если мы готовы к любым неожиданностям и пытаемся рассуждать логично, нам придется принять во внимание и эту, на первый взгляд, дикую мысль.

Обратимся к случаю мистера и миссис Спайсер, которые в 1933 году – сразу же после открытия первой дороги вокруг озера Лох-Несс, в результате чего «чудовище» проникло в наш мир – рассказывали, что ночью чуть не врезались на своем малолитражном автомобиле в «нечто». Они предоставили набросок того, что видели – или думали, что видели: каплеобразное тело с длинной, похожей на червя шеей, без глаз, но с~ двумя короткими рожками или щупальцами, и что-то непонятное сзадито ли кончик неясно видимого хвоста, то ли какая-то конечность, то ли еще что-то.

А теперь вспомните большую массу «чего-то», что, как утверждали вначале, имело длину около 20 футов и примерно такую же ширину и что несколько лет назад наблюдали на западных побережьях островов Тасмании. Это тоже было почти бесформенным, без каких-либо признаков костей, конечностей и органов чувств.

Вспомните также большое существо, быстро пересекавшее Аравийский залив, при этом не обладавшее какими-либо видимыми органами, обеспечивающими передвижение.

А теперь спустимся на землю и внимательно взглянем на известных нам беспозвоночных.

Всех животных без позвоночного столба мы почему-то привыкли считать небольшими. Однако самая крупная из известных медуз (Cyanea arctica) может достигать величины лошади и весит почти тонну; самые большие среди беспозвоночных животных – гигантские головоногие (Architeuthis), которые весят несколько тонн, а полная длина их превышает 40 футов. Находящимся в толще воды животным не нужны внутренние элементы жесткости, и благодаря этому их размеры практически не ограничены. Так, например, огромный голубой

кит (позвоночное) может иметь длину более 113 футов, что означает вес (по современной формуле 1,5 тонны на фут длины) почти 170 тонн. Нет никаких причин, которые препятствовали бы росту беспозвоночных животных до таких же размеров.

На вопрос, какого порядка может быть величина этих неизвестных беспозвоночных животных, ответить не очень просто. Вынужден просить вас поверить мне на слово, когда я утверждаю, что из двадцати шести известных сегодня главных групп животных только четыре, насколько мы знаем, могли бы подходить под описание этих озерных и морских «чудовищ». И представители лишь одной из этих групп являются действительно гигантами. Это гигантские головоногие, или кракены, относящиеся к моллюскам или ракообразным. Но один лишь факт, что осьминогообразный моллюск может вымахать до таких размеров, наводит на мысль: а какой величины могут или могли бы быть животные других видов?

Есть очевидцы, которые настаивали на том, что виденное ими существо больше всего похоже на гигантского слизняка. Доктор Уолфорд утверждает же,"что видел нечто вроде «медузы». Существо на побережье Тасмании ни на что известное не походило, но это вполне могло быть гигантским животным любой из полудюжины групп.

Помимо ракообразных (моллюсков) и группы так называемых «медуз», известных как Celerterata, к которым относится и вся совокупность Суапеа arctica, есть две другие группы, известные как «желудевые черви» (или примитивные морские черви) и Echiuroides. Первые вовсе никакие не «черви», поскольку у них имеется стержнеобразный элемент, являющийся, видимо, прототипом позвоночного столба. От второй группы я сам до сих пор нахожусь в изумлении. Эти существа внешне похожи на мешок с длинными змеиными шеями или щупальцами, которые имеют очаровательное название (хотите верьте, хотите нет) экстравертов (экстраверт – человек без духовных интересов; также нечто, выворачиваемое наружу) – животное выбрасывает их вперед и затем подтягивает свое тело-огурец. Иногда в передней части тела может быть два мягких нароста вроде рожек или щупалец. Есть также орган для удаления продуктов отхода из тела, но расположен он не в задней части, а сбоку. Если надуть это существо так, чтобы его объем увеличился в несколько тысяч раз – самый крупный экземпляр до

стигает длины 18 дюймов, – получится как раз то самое, что, как клянутся мистер и миссис Спайсер, они видели на дороге вдоль озера Лох-Несс!

Некоторые из так называемых желудевых червей выглядят примерно также – луковицеобразное тело и длинные «шеи». Однако часть особей может передвигаться «реактивным способом», как гигантские головоногие. Они заполняют полости своего «тела водой и затем с большой силой исторгают ее из заднего прохода, совершая за счет этого рывок вперед. Если б существовали гигантские экземпляры этих животных, они выглядели бы как головоногие и могли бы быстро перемещаться, так же, как это делают знаменитые «как-их-бишь?», сообщения о которых все поступают и поступают, и так же, как принято среди головоногих. Но как быть с отмеченным в сообщении «волнообразным движением»?

Похоже, что только Ctenophores – медузообразные и, пожалуйста, обратите внимание, часто прозрачные животные – подходят под это описание. Кроме того, они предпочитают открытое море и обычно перемещаются в поверхностных слоях воды. Если бы они были оченьочень большими, то выглядели бы в точности как то, что видели доктор Уолфорд и его коллеги.

Однако самый существенный факт, на который следует обратить внимание начинающему «охотнику за чудовищами», заключается в следующем: «Мир полон самых разных тварей». В природе нет ничего простого, и она ничего не создает просто так. Не существует такого понятия «кит». Есть более ста видов китов, длина которых колеблется от более чем 100 футов до менее четырех. На земле несколько дюжин известных пород «кошек"Г так почему же мы говорим^ лишь об одной разновидности «морского чудовища» или «как-его-там-бишь»? Разве не может быть, что их десятки или сотни? В конце концов мы лишь приступили к исследованиям дна океанов, покрывающих почти три четверти земной поверхности, а в среднем их глубина составляет более двух миль! Представьте себе объем этой совершенно не исследованной массы воды и лишь после этого отвергайте гипотезы относительно того, что там может или не может находиться.

Период отсутствия серьезных новостей в этой области исследований может оказаться для всех нас периодом желанного затишья – спасибо отважному доктору

Глава 3. ОЗЕРНЫЕ ЧУДОВИЩА

В 1966 году у охотников появилась новая сфера приложения своего искусства – я имею в виду настоящих охотников, которые относятся к этому занятию в духе истинного спорта. К новому виду не придерется и лига по борьбе с убийствами животных, ибо он оставляет далеко позади «тихую охоту» с фотокамерой и пассивное наблюдение за птицами. Что еще более важно, новый спорт начинает пользоваться популярностью во всем мире, хотя самые благоприятные возможности для занятия им открываются в лесах на севере нашей страны. А размеры добычи превосходят все известные на сей день охотничьи трофеи.

Что же это за фантастическая дичь? «Чудовища».

Как только одного из них зафиксировали на пленке, это сразу же потребовало «объяснений», а когда другого запечатлели в динамике, все свелось к одному простому вопросу: каким образом оно двигается? На этот вопрос может быть дан один из двух возможных ответов – а именно: либо при помощи созданного человеком двигателя, либо за счет физической энергии животного. Второй вариант ответа дали в 1966 году эксперты ВВС Великобритании по аэрофотосъемке. На кинопленке, которую отснял специалист британских ВВС Тим Динсдейл, видно, как одно из этих существ пересекает знаменитое озеро Лох-Несс в Шотландии – просмотр ленты не оставляет ни малейших сомнений в том, что это действительно животное. Не принимая в расчет чисто технические соображения, можно отметить следующее: в результате движения существа на поверхности возникала характерная волна V-образной формы, но без каких-либо пузырьков, пены или барашков. Моторные суда такого же размера (речь идет о части, видимой на поверхности воды), снятые с той же самой точки скалы

над озером и выполнявшие те же самые круговые движения и маневры, оставляли за собой аналогичную V-образную волну, но с множеством отчетливо видной пены.

Слава лох-несского чудовища отодвинула на второй план куда более богатые возможности этого нового и захватывающего вида спорта в других странах, в том числе и у нас в Америке. Даже самые страстные охотники понимают, что этим существам ни в коем случае нельзя причинять вред, и тем не менее любой охотник имеет определенные обязательства перед наукой, касающиеся расширения познаний относительно всего существующего на планете и в ее пределах. Это сложный вопрос, и, вероятно, побудительным мотивом охотника является прежде всего реальный, физический «трофей». И все же, несмотря на материалы ВВС Великобритании, остается еще очень много скептиков – в любом случае, прежде чем планировать сохранение вида, неплохо было бы знать, о чем все-таки идет речь. Как бы там ни было, остается один очень существенный вопрос, задаваемый, в частности, в США, поскольку здесь действительно очень много мест, где отмечалось появление озерных чудовищ.

Возьмем, к примеру, сообщение о случаях на Черной реке в 1951 году, поблизости от небольшого городка Лайонс-Фоллз, менее чем в 200 милях от Нью-Йорка.

Уош Меллик, ветеран второй мировой войны, рабочий местной бумажной фабрики, ловил с небольшой лодки рыбу и заметил громадное животное, всплывавшее из воды в 25 футах от него. «Оно было пятнадцать футов длиной, – рассказывал он, – темно-бурого цвета, с круглым, немного конусообразным телом. У него было два похожих на руки плавника, а глаза сверкали, как серебряные доллары. Я бросил в него камнем, но оно только таращилось на меня».

По телеграфу была передана дополнительная информация: «Поисковая группа, в которую входили преподаватели колледжа, сотрудник службы штата по охране окружающей среды и два аспиранта, попыталась поймать существо». Эту информацию автору подтвердил мэр Лайонс-Фоллз, Джеймс П. Янг, с которым я вошел в контакт в связи с весьма необычным заявлением, прозвучавшим чуть позже в программе новостей. Утверждалось следующее: «Старожилы ходят со значительным видом и говорят, что могли бы заранее предупредить

ученых, что чудовище Черной реки невозможно поймать рыбачьей сетью». Заканчивалось сообщение классической фразой: «Жители этого уединенного уголка северной части штата Нью-Йорк говорят, что за последние десять лет видели это чудовище три раза, note 1». (Слова в квадратных скобках выделены мной.)

Необходимо ясно понять, что у слова «чудовище» есть два вполне конкретных значения – первое указывает на облик, второе – на величину. Мы же используем это слово для обозначения и того, и другого. К тому же мы применяем его к очень широкому диапазону «чудовищности» в обоих смыслах, для самых пространных описаний еще не пойманных и не идентифицированных животных, обитающих в водоемах, животных как не очень больших, так и настоящих громадин. Таким образом, не очень крупная по размеру «тварь» из Нью-Гамбурга, провинция Онтарио, с точки зрения зоологов представляется также и чудовищной.

Первое упоминание об этом чудище появилось на моем письменном столе в виде информационного сообщения агентства Юнайтед Пресс: «Шеф полиции Джордж Томас сегодня торжественно поклялся, что уничтожит отвратительное трехпалое чудовище, которое ночами бродит по улицам его города. Томас заявил, что, хотя оно и не причинило никакого вреда, в следующий раз он пристрелит его. После того как шеф полиции сообщил, что видел похожее на ящерицу существо в прошлое воскресенье, выяснилось, что тварь появилась примерно три года назад, но никто не поднимал по этому поводу шума». Мне это показалось совершенно очаровательным, но следующее сообщение гласило: «Более двадцати свидетелей, в том числе и секретарь городского совета (он же казначей) Клейтон Инголд, заявили, что видели чудовище еще три года назад (некоторые из свидетелей); они также сказали, что не хотели никому об этом рассказывать. «Наши жители очень религиозные, тихие люди, и они не желают, чтобы их обвинили в пьянстве», – добавил шеф полиции».

Дальнейшее расследование показало, что чудовище имеет чешуйчатый хвост, зеленовато-бурое тело, по' приблизительным оценкам весит, около 50 фунтов, передвигается на четырех лапах, но, судя по отпечаткам следов, лапы с левой стороны – трехпалые. Пресса «высказала

мнение» (это ужасное выражение!), что существо обитает в реке Нит, которая протекает через этот город с населением 2200 человек. Шериф однажды стрелял в чудовище, но промахнулся, и оно «уползло в реку».

Все дело в том, что в Канаде не водятся рептилии (или земноводные) весом 50 фунтов и ни одно из подходящих под это описание животных не является трехпалым.

Пребывая в добром расположении духа, я не могу удержаться, чтобы не процитировать директора одного из ведущих зоологических музеев мира, который должен остаться анонимным, так как мне неприятна мысль, что он может стать всеобщим посмешищем. Итак, он во всеуслышание заявил: «Скорее всего это большая голубая цапля (great blue heron) или какое-то другое, не столь страшное животное!» Если вы мне не верите, приглашаю всех ознакомиться с оригиналом, хранящимся в моем архиве.

Из всего того, что было сказано выше, пожалуйста, не делайте вывод, что пресноводные чудовища встречаются исключительно в наших северных широтах. Множество сообщений о разных «кошмарных созданиях» поступает как из центральных и южных штатов, так и из Флориды и тропиков. Зафиксированы они и в холодных районах Южного полушария. Но – любопытная вещь: если вы захотите нарисовать карту рек и озер северной климатической зоны, опоясывающей Арктику, в которых видели «чудовищ», то заметите, что все они расположены внутри пояса растительности, известного как арктические леса или тундра, или же захватывают и более южные районы этой зоны (в том числе и высокие широты . США), такие, как Адирондакские горы, Монтана и Айдахо.

Другой важный факт, подводящий под теорию «чудовищ» нормальный научный базис, заключается в том, что все эти северные животные регистрировались в чистых, глубоких озерах или во втекающих и вытекающих из них реках. Создается впечатление, что эти существа представляют собой холодноводных животных, акклиматизировавшихся в Арктике, и большинство из тех, которые обитают в озерах, попали туда – или остались в них – в результате недавних (с точки зрения геологии) смещений ледников.

А чтобы жители восточных районов США не чувство

вали себя обделенными, я должен заметить, что, как утверждают энтузиасты, озеро Чамплейн еще с незапамятных времен кишит этими стандартными длинношеими ребятами.

Весной 1962 года в журнале «Вермонт лайф» была опубликована статья, которую при всем желании невозможно назвать изящной – в ней как бы между делом говорится: «С началом ледохода мы снова увидим знаменитое озерное чудовище. В прошлом году его наблюдали по меньшей мере четыре раза – между портом Шелбурн и Норт-Хироу, – и свидетели весьма надежные люди… Полезные советы, как увидеть чудовище: начинайте наблюдение во второй половине дня, ближе к закату, главным образом на отмелях с каменистым дном, на расстоянии около ста ярдов от берега. Первым признаком его появления может быть плеск. Испугавшись, чудовище (чудовища) двинется (двинутся) в глубь озера со скоростью от 10 до 15 миль в час». Кто же не узнает жителей Вермонта!

Чуть дальше на север расположено прелестное местечко под названием Редвуд, всего в семи милях от залива Александрия на озере Святого Лаврентия. Среди бесчисленного множества небольших озер есть одно, которое называется Вудс. В 1929 году одна дама, сейчас проживающая в Техасе, как-то пригожим утром отправилась со своей матерью удить окуней. Поплавок матери дернулся и, как рассказывает об этом случае ее дочь, «я ждала, когда она подсечет рыбу и начнет подтягивать ее. Но она почему-то медлила – я оторвала взгляд от поплавка и увидела, что мать в ужасе смотрит куда-то мне за спину. Я обернулась – прямо передо мной из воды торчало какое-то жуткое создание. Мы тут же снялись с якоря и стали выгребать к берегу, а до него было футов сто. Оно было очень близко к лодке, и мы боялись, что оно опрокинет ее. Ни одна из нас не произнесли ни слова, пока мы не вылетели на берег. А потом наступила реакция. Мы до сих пор не можем оправиться от того, что видели. Это существо было около двадцати футов длиной – длина, это, пожалуй, все, о чем мы можем говорить более или менее уверенно. По цвету оно, кажется, было темно-зеленым, голова немногим шире шеи или высовывавшейся из воды передней части тела, а по бокам головы и вдоль всей длины шеи, шесть или семь футов, – или, может, это было туловище – росли ост

рые, неровные зубы. Оно смотрело в нашу сторону, и мь(. отчетливо видели, как оно три раза изогнулось. Когда мы закричали, оно резко ушло под воду и на поверхности появились волны».

Половина земли вокруг этого озера принадлежала двум братьям, которые сказали, что видели существо много раз, а однажды заметили на берегу что-то вроде следа, уходящего в воду. Туристы, как заявили братья, также видели это животное.

Продолжает историю «дело» на озере Поэнигеймук, или Ложном озере, в провинции Квебек, примерно в 200 милях от столицы. Этому делу, несомненно, много лет, но первый раз оно наделало шума в 1958 году, когда в высшей степени серьезный ученый, руководитель управления рыбных промыслов Квебека, действительно провел серьезнейшее исследование – причем серьезнейшее и почти уникальное не только для человека его положения и ранга, но и с точки зрения специалистов по «чудо^ вищам». Доктор Вадим Владиков отправился к этому озеру и по возвращении заявил: «Я провел опрос среди множества жителей Сент-Элюте (большая деревня), и все они описывают одно и то же существо – животное длиной от 12^до 18 футов, бурого или черного цвета, с круглой головой шириной около двух или трех футов, но середине которой и вдоль спины проходит пиловидный плавник. Всякий раз, когда к животному пытались приблизиться, оно уползало в воду и скрывалось в озере».

К сожалению, добрый доктор вскоре отбросил сдержанный тон и заявил: «Вероятно, это большая рыба, хотя, может быть, и какое-то иное животное». (Ну конечно, рыба длиной 15 футов, которая выходит на берег!)

Местные жители сообщили другую информацию об этом животном. Джентльмен по имени Филип Форест сказал, что, когда ему было пятнадцать лет, его будущий тесть выстрелил в одно из этих существ из ружья 30-го калибра, но пуля лишь срикошетила от спины зверя. Его заявление о том, что существо было по меньшей мере 35 футов длиной, серого цвета и с головой, похожей на оленью, только без рогов, совпадает с рассказом некоего Доната Лавазье. Миссис Филип Рейдж вместе с мужем рыбачила на реке, впадающей в озеро, сообщила, что это или другое 'большое животное дважды выбросило из воды девять футов своего тела в непосредствен

ной близости от их лодки – она отметила, что голова существа была «размером с мяч для игры в регби».

Об одной из самых примечательных встреч с чудовищами, зафиксированных в моем архиве, сообщил Д. Кеймерон Пек, известнейший промышленник из Чикаго, которому принадлежат острова на озере Бейс в Онтарио. Один из этих островов под названием Фэарвью (или бстров С Чудным Видом) у него арендовала межуниверситетская христианская община для своего ежегодного летнего туристского лагеря. У меня есть копия письменного показания, из которого явствует, что два студента – Бетси Юинг и Гуннар Хоглунд – 8 сентября 1948 года в 15 часов 45 минут отплыли на каноэ с северной оконечности острова Фэарвью и удалились от берега йримерно на 50 ярдов, когда перед носом лодки с шумом рспенилась вода. Затем они в течение примерно двух ми» нут наблюдали, как очень крупное существо с двумя тре» угольными наростами на спине лениво движется в глубь озера. Оно было иссиня-черным, покачивалось с бока на бок, и позади него оставался хорошо видимый кильва* «герный след. Оба студента под присягой клянутся, что .никогда до этого не слышали о каком-либо озерном чудовище и даже не предполагали, что нечто подобное может существовать. Мистер Пек написал мне, что виде.л Аналогичное существо дважды, первый раз днем, вто» рой – вечером, и разговаривал с двадцатью местными жителями, которые наблюдают животное на протяжении нескольких лет.

Из центральных штатов без конца поступали сообщения о встречах с аналогичными чудовищами – их видели в больших и маленьких озерах, однако два случая за» служивают особого внимания. Информацию о первом мне предоставила дама, припомнившая событие, которое произошло в 1922 году – мне оно представляется значительным с точки зрения месторасположения сцены действия: река Пейнт в самом центре штата Мичиган. Женщина пересказала историю собственными словами, и у меня сложилось твердое убеждение, что это вполне здравый, образованный и честный человек.

«Я спускалась с холма по направлению к рекеу подножья холма жила моя подруга. Мне навстречу поднималась миссис Джонсон, и где-то посередине склона мы встретились, это было совсем близко от реки. Мы очень хорошо рассмотрели это животное– обе видели

его одновременно, застыв от изумления и лишившись дара речи, пока оно не скрылось из вида. Миссис Джонсон, словно желая убедиться, что это не сон, спросила меня по-шведски: «Ты видишь то, что я вижу?» Я ответила утвердительно. От возбуждения она вообще перешла на шведский язык и воскликнула: «У него голова больше, чем бадья!» Она заставила меня вернуться домой, и мы все рассказали моей матери. Мои впечатления? Да, голова у него была действительно больше любого ведра, она стояла вертикально над водой, тело было темного цвета – оно не то чтобы извивалось как змея, а note 2 (слова в квадратных скобках выделены мной). Было видно, как из воды появились какие-то бугристые наросты, я насчитала их шесть. Как долго мы его наблюдали? Сейчас это трудно сказать. Оно двигалось по реке на север, между двумя мостами… это примерно протяженность городскогоквартала, а когда мы его увидели, оно было, наверное, посередине (этого расстояния). Под мостом оно нырнуло, но потом снова показалось выше по реке».

Здесь важным представляется сообщение о волнообразных движениях, то есть движениях «вверх-вниз», которые характерны для всех длинношеих, обитающих как в соленой, так и в пресной воде. Змеи извиваются из стороны в сторону, они не могут двигаться волнообразно, как, впрочем, и ни одна другая рептилия. С другой стороны, млекопитающие могут двигаться таким^ образом, например, киты и тюлени.

Другое значительное событие, также произошедшее в центре континента, практически не отличается от предыдущего. Это своего рода продолжение истории лохнесского чудовища, только в данном случае дело происходило в озерных системах Манитоба и Виннипегосис, к северу от города Виннипега.

В 1960 году профессор Джеймс Маклеод, заведующий кафедрой зоологии университета Манитобы, отправился в те места, чтобы лично взглянуть на «возмутителя спокойствия». Уезжал он весьма скептически настроенным – говорят, что он высказался следующим образом: «Скорее всего речь идет о каймановой черепахе». Но вернулся он в совершенно ином настроении. Вскоре он снова отправился на озера, чтобы познакомиться со скелетом таинственного существа – за несколько лет до то» го рыбак по имени Оскар Фредериксон выловил этот

скелет из озера и сделал его деревянную копию. Профессор Маклеод не только убедился, что в этих озерных системах действительно обитают какие-то крупные существа, создающие при быстром движении характерные волны высотой до восьми футов, но также заявил (совершенно официально), что деревянная копия скелета либо (оригинал был уничтожен при пожаре в доме владельца) создана «человеком, который знаком с палеонтологией, либо это модель скелета существа, вымершего миллионы лет назад». Позже он пошел еще дальше, заявив, что «гигантские рептилии, которые (внимание!) обитали в доисторических внутренних морях (в этой области), вполне могли сохраниться до наших дней». Однако потом он добавил: «Безусловно, все мы скептики, но это вероятность с научной точки зрения». Продолжил этот великолепный экскурс в историю биолог по имени Чарлз Дж. Гюге, заметивший: «Такие вещи обожает министерство торговли, но университеты не отправляют научные экспедиции на поиски чудовища». Лучше не скажешь, доктор!

Однако подлинный «рассадник» пресноводных чудовищ на этом континенте находится в Канадских горах и их южном продолжении на территории Монтаны и Айдахо. В этих местах множество озер, которые мифы, легенды и фольклор американских индейцев связывают с пресноводными чудовищами. Среди этих чудовищ есть несколько, о которых не упоминают индейцы, но которые и для белых людей остаются совершенно необъяснимыми; кроме того, существует дюжина других монстров, продолжающих традиции лох-несского чудовища, которому молва приписывает подлинное бессмертие.

Самое известное из этих озерных чудовищ, с которым связано больше всего легенд и сказаний, люди, живущие поблизости от озера Оканаган, Британская Колумбия, любовно называют Огопого. Местные индейцы зовут его Найтака. В литературе это существо освещено не столь подробно, как лох-несское чудовище, однако книг по нему все же хватит на основной фонд приличной библиотеки. К сожалению, в монографиях без конца повторяются свидетельства одних и тех же очевидцев, которые описывают длинную шею животного и небольшую, отталкивающего вида головку, бочкообразное блестящее тело темного цвета и иногда его плавники. Сотни свидетелей утверждают, что существо угрожало им, а не

которых даже преследовало. . Подзаголовки небольшого буклета, вышедшего в приложении к местной газете «Верной ныос», рассказывают о чудовище следующим образом: «Свидетельство семи женщин», «Англиканский священник сообщает», «Пассажиры автобуса наблюдают», «На озере Оканаган», «Плодовод из Пентикорна видит», «Пять свидетелей», «Автомобиль был вынужден остановиться», «Толпа свидетелей», … и так далее, и так далее, на протяжении 14 страниц небольшого издания. По крайней мере два сообщения ежегодно ложатся на мой стол (с 1958 года), а в 1964 году меня захлестнул их ПОТОК;

Озеро Оканаган протянулось на 80 миль, оно очень глубокое, для рыбаков и любителей быстроходных моторных лодок Оканаган – настоящая Мекка. Однако сейчас там прекращено всяческое строительство и иная индустриальная деятельность, и никто больше не .тревожит этих водяных чудищ, они живут сейчас так же спокойно, как и дельфины в южных портах или олени в лесах близ суперхайуэев (скоростных шоссе).

Такая же ситуация сейчас сложилась и на нескольких других озерах этого района, хотя близ таких озер, как Сашуэп и Коуичан – родине Та-Зам-а иТсинкуау,люди пока вообще не очень бесчинствовали. Однако на озерах Уотертон и Флэтхэд в Монтане человек поработал на славу. Именно отсюда пришло больше всего сообщений о чудовищах. Обитателей первого озера ласково называют Угл-Буглз, и не спрашивайте меня или местных жителей почему! А на втором озере – в национальном парке Уотертон Лейке – уже много лет дежурят бдительные лодочники.

Пресноводные чудовища представляют собой интерес еще и потому, что, судя по сообщениям, есть довольно значительное число свидетельств о существовании новорожденных особей, – нечто подобное сообщалось только один раз, с озера Лох-Несс, в 1937 году. Сообщения об Угл-Буглз, льющиеся, словно дождь, уже не первое десятилетие, говорят о чудовищах самых разных размеров, от длины в 60 футов до четырех-пяти футов; также существенно отличается и внешний облик разных чудовищ, хотя совершенно ясно, что речь идет об одном и том же виде. Для того чтобы оценить все значение этих изменений размеров и внешнего вида, потребовалось бы учредить специальный биологический курс, я прошу вас

лишь об одном: примите на веру тот факт, что эти чудовища не только не противоречат нашим знаниям о некоторых других, хорошо известных животных, но, более того, они очень похожи на особей прекрасно изученных видов..

Однако даже опытным «охотникам за чудовищами» с высшим биологическим образованием довольно мучительно осознавать, что все большее число отличий (чудовищ и известных животных) регистрируется только среди беспозвоночных-не у млекопитающих или позвоночных, а именно среди беспозвоночных животных. Здесь мы вторгаемся в область британского зоолога Ф. У. Холидея, который на протяжении многих лет утверждает, что ирландские и шотландские пресноводные длинношеие представляют собой «гигантские ормы», или «червей» из древних кельтских легенд и фольклора.

Исходя из этого, обратите, внимание на сообщение А. Г. Баалима, заметного бизнесмена из Летбриджа, Монтана, который несколько лет занимался строительством летнего коттеджа на озере Уотертон– он» наблюдал за существом, длину которого оценил в 35-40 футов; это животное волнообразным образом передвигалось по поверхности озера, а на голове у него было два рога или щупальца. Затем капитан прогулочного судна Слим Юдал и чуть позже капитан другого судна, Рон БойС, сообщили, что видели животных «диаметром четыре дюйма с тремя равномерно расположенными зубцами длиной примерно восемь дюймов, выступавшими из спины этих существ». Нет необходимости говорить, что к этому сообщению прилагался (обычный) идиотский комментарий, а именно: «Надо полагать, что это – угорь или другое морское (внимание!) животное, поднявшееся в озеро Уотертон через речную систему Саскачеван из залива Гудзон». (Хотел бы я посмотреть на угря-диаметром четыре дюйма и с восьмидюймовым «зубцом» на спине; да и путешествие из залива Гудзон в озеро Уотертон– это кое-что!)

Два наших американских озера могут посоперничать с канадским Оканаганом и даже со знаменитым озером Лох Несс по части традиций, связанных с ч,удавщцами. Это большое озеро Флэтхэд в Монтане и озеро Пейетт в Айдахо. На протяжении вот уже нескольких десятилетий каждый год отсюда поступают сообщения о существах, по описанию ничем не отличающихся от традиционных

длинношеих животных – с головами, несколько напоминающими коровьи, с длинными, изящными шеями, о зубцами – или горбами – на спине; эти животные передвигаются за счет волнообразных колебаний тела вверх-вниз, создавая при этом на большой скорости характерные высокие волны. Особенно много таких сообщений поступало в 60-е годы – что же касается озера Пейетт, то местные газеты писали о неидентифицированных животных – предположительно желтого окраса,которых видели несколько десятков человек одновременно.

Не . думайте, что подобные животные встречаются только в тех нескольких озерах, которые я сумел припомнить, или же лишь в Северной Америке и Шотландии. Множество огромных существ обитает в озере Илиамна на Аляске – о их существовании уже давно знают местные индейцы, эскимосы, их видели пилоты ВВС США, несколько научных экспедиций пытались изучать их. О подобных животных сообщали и русские – они обнаружили их в трех областях на востоке Сибири, главным образом в районе огромного, изолированного и фактически неисследованного плато Оймякон, к западу от Охотского моря. Об аналогичных случаях информировали и шведы, отметившие наличие неустановленных животных в нескольких глубоководных озерах, а 'в Шотландии гораздо более известны чудовища таких Озер, как Лохс-ЛоКй, Куойч, Лемонд, Шил и Моран – во всяком случае, там они куда более популярны, чем знаменитое лох-несское чудовище. В Ирландии на протяжении уже нескольких веков говорят о существовании чудовищ в озере ЛокРи; кроме того, поступают сообщения с озер Локс-Маск, Глендлок, Накорра, Кливо, Даб, Ниф, Мак, Брэн и Брей. Несколько этих озер лежат в малоизученной и необитаемой гористой части страны, всего в нескольких милях к югу от Дублина – в Уиклоу!

Пока «охота за чудовищами»-не профессия, но в последние несколько лет она несколько поправила свой статус, превратившись из хобби в спорт. В Великобритании есть группа охотников-энтузиастов, которой руководит Дэвид Джеймс, бывший член парламента, посвятивший многие тысячи часов всевозможным наблюдениям в районе озера Лох-Несс, проводя 'их в различных погодрых условиях и в разное время суток. Эти люди вложили в исследования массу собственных средств, но( были

вознаграждены – в конце концов им удалось получить уникальные снимки и сделать фильм. Именно Дэвид Джеймс выступил в парламенте и призвал правительство обратить внимание на этот феномен '– именно он в конце концов добился, чтобы к анализу фильма Динсдейла были привлечены специалисты ВВС Великобритании. К сожалению, официальный рупор зоологов Великобритании – Британский музей– представляет собой стабильный элемент сложившейся бюрократической структуры и, следовательно, не может ничего предпринимать без санкции властей. Однако несколько ученых как частные лица проявили интерес к данному вопросу.

Операция, которую провели англичане, внушает благоговейный ужас – не только размахом действий и самой современной аппаратурой, но пр.ежде всего мрачной решимостью перед лицом всевозможных осложнений и неприятностей, не последнюю роль среди которых играло обычное невезение. Работая над этой книгой, я узнал,что один Nisaeg появился на поверхности среди бела дня, причем атмосферные условия были идеальными для фотографирования – однако это произошло так близко от обрыва, что, вследствие отрицательного угла и вегетации этой части акватории, камеры не удалось сфокусировать. Но на этом неприятности не кончились – примерно месяц спустя одно чудовище прошло за паровым катером почти пол-озера, двигаясь очень близко к судну, но на борту не было ни одной камеры, а наблюдатели на берегу не видели происходящего благодаря тому, что во веем мире получило название «шотландского тумана». – Успехи американских операций еще более скромные – в действительности о трех из шести известных мне операций избегают даже упоминать, как из-за боязни, что участников поднимут на смех, так и из-за того, что полученные результаты привлекут к озерам сонм идиотов. К сожалению, у нас в Америке появилось множество – начинающих «охотников за чудовищами», но именно многочисленность не позволяет им достигнуть сколь-нибудь серьезных результатов.

Однако следует сказать, что в настоящее время довольно успешно занимаются этой проблемой капитан Ли из города Кодиак, Аляска, и хорошо известный «фотограф-натуралист Леонард Ру из Нью-Джерси, исследовавшие чудовищ на озере Илиамна в 1966 году. ,В Британской Колумбии успешно работает горный егерь Рене 36

Дахинден – он исследовал целый ряд озер, одновременно занимаясь изучением местного «снежного человека», известного также как «сасквач». Два молодых человека из Нью-Хемпшира, Уоррен Ли и Дэвид Хендерсон,. уже давно проводят исследование всех озер на этом континенте – сообщения от них поступают регулярно. Вначале они бросили все силы на знаменитое озеро Пейетт в Айдахо, и то, что они обнаружили, оказалось настоящей сенсацией. Тот факт, что масса событий происходит прямо у нас под носом, а мы полвека абсолютно игнорируем их, лишает меня дара речи.

Глава 4. ГИГАНТСКИЕ УГРИ

Где-то году в 1740-м некий Ганс Эгеде из Норвегии опубликовал книгу под названием «Полное и подробное описание путешествия в Гренландию в год 1734». Ганс

Эгеде был священником, позже получившим известность как «апостол гренландский». Гренландия тогда только начала оправляться от холодов, обрушившихся на северные страны в начале пятнадцатого века, которые смели древние колонии норвежцев, основанные еще в 1000 году| нашей эры Эриком Рыжим. В своей книге он привел рисунки и схемы, сопроводив их следующими примечаниями:

«Год от рождества Христова 1734, месяц июль. Шестого числа появилось ужасающего вида морское чудовище, которое поднималось над водой столь высоко, что его голова была над нашим грот-марсом. Оно имело острую морду и ревело, как кит, его плавники были большие и широкие, а тело покрывала прочная на вид шкура; было оно очень морщинистое и шкуру имело шероховатую. Нижняя часть зверя была как у змеи, и когда оно снова нырнуло в воду, то через мгновение опять вынырнуло и, продолжая делать так, поднимало свой хвост цад водой, а длинен он был, как морской корабль».

Эгеде не был графоманом, жаждавшим публикации, нельзя назвать его и суеверным моряком. Это был образованный человек и весьма искушенный наблюдатель. О морских чудовищах Драки в его стране говорили и писали на протяжении нескольких веков – они считались столь же само собой разумеющимися существами, как и кракены или гигантские головоногие в наше время. Кстати говоря, большие военные корабли ранних норвегов назывались «драки», поскольку форштевень этих судов представлял собой деревянное изображение головы это го чудовища. И тем не менее, несмотря на то, что он называет увиденное существо «чудовищем», приводимое им,описание существенно отличается от традиционной драки, которого всегда изображали с гривой и который, как считалось, имеет длинную, изящную шею, тупой нос и выпученные глаза. На рисунке же Эгеде было Очень старательно и подробно изображено нечто с длинной заостренной мордой, с множеств.ом выступающих из пасти зубов, некоторые из которых направлены горизонтально вперед. Также обращают на себя внимание короткая шея, всего два также направленных вперед плавника и змееподобное тело. Эти особенности, смею заметить, имеют весьма существенное значение.

Давайте переместимся на столетие вперед и взглянем еще на один случай, касающийся этой интригующей про

блемы. 6 августа 1848 года британский военный корабль ее королевского величества «Дедал» под командованием капитана Г1итера Маккью шел по маршруту между мысом Доброй Надежды и островом Святой Елены в южной Атлантике. Военный корабль выполнял обычное задание, все паруса были подняты, дул хороший попутный ветер, и, будучи образцовым судном, корабль шел очень быстро. И что же происходит?

«Пять часов пополудни, квадрат с координатами 24°44' южной широты и 9°22' восточной долготы, темно и облачно, свежий северо-западный ветер, .продольная зыбь с юго-запада. Корабль идет левым галсом на северо-восток. В это время корабельный гардемарин мистер Сарторис заметил необычный предмет, быстро приближавшийся к судну в пене брызг. Он немедленно доложил о ситуации вахтенному офицеру лейтенанту Эдгару . Драммонду и помощнику капитана мистеру Уильяму Барретту, с которым мы в тот момент' обходили ют. Команда корабля ужинала.

Увидев предмет, мы вскоре обнаружили, что это огромная змея, голова и верхняя часть тела которой постоянно находились, над водой, на высоте примерно четырех футов, и, сравнив длину животного с высотой нашего марселя, мы пришли к выводу, что длина видимой в воде част» тела животного составляет как минимум 60 футов –у мы убеждены, что ни одна часть тела животного не совершала ни вращательных движений, ни вертикальных или горизонтальных волнообразных движений (подчеркнуто мной). Оно двигалось быстро, но прошло так близко от нашего подветренного борта, что, если бы это был человек, я бы легко рассмотрел его лицо невооруженным глазом. Ни до, ни после сближения с нашим судном существо ни на долю градуса не отклонилось от своего курса на юго-запад, по которому оно двигалось со скоростью от 12 до 15 миль в час, похоже, с какой-то определенной целью.

Диаметр змеи был примерно 15 или 16 дюймовсразу же за ее, головой, а сама голова, вне всякого сомнения, была змеиной; ни разу за все то время, что мы видели существо – около 20 минут – оно ни разу не скрылось под водой. Животное было темно-бурого цвета с переходом в светло-желтый к шее. У него не было никаких плавников, но мы заметили что-то вроде лошадиной гривы или, скорее, пучок водорослей, зацепивший

ся за спину змеи. Животное видели старшина-рулевой, помощник боцмана, рулевой, а также я и уже упомяну, тые офицеры».

Сейчас мы располагаем тысячами сообщений от заслуживающих доверия свидетелей о больших, однако ни разу не пойманных и четко не описанных животных, которых видели в морях и океанах, а также в целом ряде больших холодноводных озер. Вся эта история длится уже несколько веков, она описана самыми разными длинными и непонятными словами, определенные аспекты ее серьезно и подробно освещены в научной литературе, и сделали это ведущие, заслуживающие абсолютного доверия ученые. Однако приведенное выше сообщение экипажа военного судна оказалось – осмелюсь заметить – недооцененным, и все благодаря тому, что большинство из нас не желает даже помыслить о возможности того, что «бабушкины сказки» могут оказаться правдой.

Когда мы начинаем изучать многотомные свидетельства по «морским чудовищам», прежде всего надо попытаться отделить зерна от плевел. Это сразу же даст нам полдюжины весьма характерных случаев, но для дальнейшего разговора я выберу только один. Это тот самый случай, который очень подробно анализировали все крупные ученые и который, что весьма странно, представлен не кем иным, как «добрым старым морским змеем» – то есть речь пойдет о достаточно длинном существе цилиндрической формы, с «наружностью» змеи и либо вообще без плавников, либо с двумя в передней части тела, непосредственно за головой. Из сообщения капитана Маккью и рисунка Ганса Эгеде месторасположение их указано-с документальной точностью. Короче говоря, наша проблема сводится к вопросу о гигантских угрях.

Науке известно около 350 разновидностей угрей, которые подразделяются не менее чем на 22 семейства. За исключением нескольких большинство из них морские животные, обитающие главным образом в неглубоких прибрежных водах. Однако сейчас мы знаем о нескольких глубоководных видах, некоторые из которых заходят в пресноводные водоемы. Этих пресноводных угрей мы изучили лучше всего. Они встречаются повсюду в северной Атлантике и Тихом океане, и их история примечательна уже сама по себе. В период брачных игр угри из

Европы и восточного побережья Северной Америки приходят в строго определенные места Атлантического океана неподалеку от Бермуд. Там они уходят на дно, и больше их никто уже не видит. Вместо них на поверхности появляются мириады их детей, имеющие вид личинок, которые называются лептоцефал (Leptocephali) – подра» стая, каждый устремляется на родину сквозь поверхностные воды Атлантики. Европейским угрям для этого требуется три года, американским хватает одного. Каким образом они разделяются по признаку родины, долгое время представляло собой настоящую загадку, до тех пор, пока один очень логичный малый не заметил, что те, которые уходят на восток, но не принадлежат к данному виду, видоизменяются – то есть переходят в следующую фазу роста – задолго до того как достигают побережья и, таким образом, погибают или достаются в пищу дру» гим. Те же, что идут на запад, также вовремя не видоиз* меняются и, соответственно, погибают. Как все просто!

Самое важное, однако, то, что почти все угри проходят через «видоизменение», которое изменяет не только форму их тела, но и всю анатомию – во время их роста это происходит не один раз, а по меньшей мере трижды. Отложенные в икринках как угри, они затем «вылупливаются» в виде крохотных, стеклянно-прозрачных существ, сплюснутых с боков и имеющих форму листа или веревки и перемещающихся за счет вертикальных волнообразных движений. Эти миниатюрные создания – лептоцефалы, и долгое время считали, что это просто какаято иная разновидность рыб. Только недавно ученые открыли, что это личинки хорошо известных нам угрей, имеющих змееобразную форму. Более того, именно эти лептоцефалы совершают грандиозные путешествия к далеким берегам.

Личинки обычных атлантических угрей (из Европы и восточного побережья Северной Америки) растут во время миграции и к моменту прибытия к побережью достигают примерно трех-четырех дюймов в длину. Затем они претерпевают еще одну метаморфозу и становятся тем, что носит название «молодой угорь». Это существа, имеющие форму змеи, с черными глазами, но их тела прозрачные. Потом они миллионами поднимаются в пресноводные реки и ложатся на илистое дно, превращаясь в хорошо нам известных темно-зеленых угрей. (Завер* шая этот цикл, я должен добавить, что спустя несколько

лет цвет угрей изменяется на серебристый, они прекращают кормежку и снова отправляются из рек в море. Потом они плывут в океан, ложатся на дно, размножаются и умирают.)

Но, как мы уже отметили, существует и множество других угрей. Среди тех, которых следует выделить, обратимся вначале к морскому угрю (Conger), который вырастает до длины более шести футов, имеет ядовитые зубы и, оказавшись в небольшой рыбачьей лодке, может быть чрезвычайно опасен. Второй тип угрей – мурена, невероятно страшный обитатель коралловых рифов и теплых морей, хотя в целом это, скорее, затворники, которые любят прятаться в трещинах между скалами и старых затонувших трубах.

Морские угри выглядят в точности как чудовище, которое наблюдали на «Дедале», только в миниатюре. Однако мурены иногда ведут себя крайне необычно, некоторые .свидетели отмечают прыжки и ныряние, похожее на то, что видел достопочтимый Ганс Эгеде. Иногда они выскакивают из воды примерно на половину длины своего туловища, скользят по поверхности, совершая задней частью своих змееобразных тел «гребцовские» движения. Поскольку в передней части у них имеется два плавника и в большинстве случаев морды этих животных длинные и заостренные, со множеством острых зубов, они вполне подходят на роль некоторых морских чудовищ и в первую очередь – прекрасные кандидаты в «морские змеи». Не правда ли, похоже на то, что описал Эгеде? Помните, «если надуть их до достаточно большого размера»? Но могут ли быть гигантские угри?

С сугубо биологической точки зрения, ответ «да». Если может быть кит длиной 110 футов, нет никаких причин для того, чтобы какая-то рыба не могла вырасти до такого же размера. Механически это тоже достаточно несложно, поскольку вода может держать на плаву твердые предметы практически любого – неограниченногоразмера. Возьмите, к примеру, судно «Королева Мария»! И более того, тонкое змеиное тело по всем законам механики должно по длине значительно превосходить таких массивных чудовищ, как голубые киты. Есть же лобстеры длиной более шести футов и разновидность медуз, весящая почти тонну, а в Англии на морской биологической станции под Плимутом я собственными глазами видел десятифутового морского черта. Самый большой : *

осетр достигал 28 футов в длину, китовая акула может . вырасти до 50 футов. Между «охотниками за чудовищами» и зоологами нет никаких «конфликтов интересов». Гигантские угри возможны. Но есть ли хоть одно доказательство в пользу их существования?

В 1928 году правительство Дании проводило в море весьма значительный эксперимент. Это было специально оборудованное судно, предназначенное для исследования Мирового океана; называлось оно «Дана». Возглавлял экспедицию зоолог и ведущий ученый страны доктор Иоханнес Шмидт.

Эта экспедиция начала зондировать морское дно на побережье Южной Африки и обнаружила личинки (то есть лептоцефалов) угрей длиной почти шесть футов. Однако история этого открытия каким-то образом ока. залась опутанной мистическими подробностями и тайнами, которые более уместны в романах, относящихся к жанру «оккультизм и мистика», чем в строгом мире науки, и в интересах этой науки я предлагаю обратиться непосредственно к документам экспедиции. Одним из помощников доктора Шмидта был ученый доктор Антон Бруун.

Работая на «Дане», доктор Иоханнес Шмидт действительно выловил такое существо – это произошло в Южной Атлантике, на отмели Агульяс, в 1930 году. Этот экземпляр был должным образом законсервирован и отправлен в лабораторию морской биологии в Шарлоттенлунд Слот, Дания. Давайте вначале разберемся с этим образцом.

Он хранился здесь в склянке и после окончания второй мировой войны. Заинтересовавшись им, мы сделали письменный запрос –относительно его наличия доктору Е. Бертельсону, работавшему в указанной лаборатории океанографического института. Ответ от него пришел 1 июня 1956 года, он писал, что этот образец «по-прежнему представляет собой одну из многочисленных и неидентифицированных личинок самых разных видов глубоководных морских угрей, которые сумели избежать ^ретёй исследовательских судов, занимавшихся изучением глубоководной фауны». Вполне откровенно и честно, хотя, на наш взгляд, «забавно», что столь загадочное существо тридцать лет не подвергалось доскональному научному исследованию. Затем, углубившись в изучение данного вопроса, мы обратились к одному нашему ува

жаемому ученому другу в Европе, который поведал нам весьма любопытную историю.

Как оказалось, бывая в Дании, он занимался этим вопросом, и вот что он выяснил:

«31 января 1930 года на отмели Агульяс, между мысом Доброй Надежды и островом Святой Елены (примечание: именно там, где капитан Маккью видел «морского змея») с глубины 1000 морских саженей была выловлена личинка морского угря длиной 184 сантиметра. Совершенно очевидно, что это лептоцефал, а не молодой угорь – я видел его рисунок. Никто не осмеливается сказать об этом вслух, но этот уникальный экземпляр оказался утерянным. Его отправили во Францию на экспертизу специалистам, но судно, на котором его перевозили, потерпело крушение и лептоцефал вернулся туда, откуда и явился к нам! Об этом мне рассказал ученый, отвечавший за образец!»

Это то, что касается оригинальной и самой знаменитой личинки гигантского угря. Но при чем здесь доктор Антон Бруун и его личинка гигантского угря?

Боюсь, здесь ситуация снова становится запутанной. Из публикаций доктора Л. Бертина во Франции в 1954 году и особенно из статьи доктора П. X. Дж. Касла с кафедры зоологии университета Виктории в Веллингтоне, Новая Зеландия, становится совершенно очевидно, что исследовательское судно «Дана» действительно выловило двух аналогичных лептоцефалов длиной не менее 1800 миллиметров (то есть шесть футов). Доктор Бертин утверждает, что он их исследовал и что, исходя из числа их миомер (это мудреное слово означает вертикальные сегменты мускулатуры тела), он пришел к выводу, что, должно быть, это личинки одного из глубоководных угрей, которых называют Nemychthys. Однако он не провел тщательного исследования и более ничего не опубликовал по этим весьма примечательным экземплярам, и мы даже не знаем, где они хранятся (если вообще хранятся)!

Однако настоящую путаницу внесла публикация 1952 года о научных изысканиях судна «Галатея», посланного после «Даны», где главой научной экспедиции был уже упоминавшийся доктор Антон Бруун. В то время этот ученый сделал несколько впечатляющих и категорических заявлений для прессы – я цитирую его по изданию, озаглавленному «Американская печать о глу

боководной экспедиции на «Галатее», изданному датским информационным агентством в США; сегодняшний адрес: 280 Парк-авеню, Нью-Йорк:

Из «Сан-Франциско кроникл» за 7 апреля-1952 года: «Ученый усмехнулся: «Я действительно полагаю, что это морские змеи, – сказал он, – в действительности морские угри. Понимаете, личинки большинства угрейевропейского угря – примерно такой длины, – он развел большой и-указательный пальцы примерно на четыре дюйма. – Когда они вырастают, то достигают длины около четырех футов. А у побережья Западной Африки мы выловили личинку угря длиной шесть футов. Вполне возможно, что взрослая особь может достигать 30-50 футов». Но затем мистер Хакон Мильче, пресс-агент доктора Брууна, добавил: «Скорее речь может идти о ста футах».

На этом можно было бы и поставить точку. Однако туман сгущается.

Статья в журнале «Луисвилл курьер-джорнел», также за 7 апреля 1952 года:

«Одним из открытий экспедиции стал тот факт, что на глубине ниже 23 000 футов нет ни одной рыбы. (Как оказалось, это совершенно не соответствует истине.) Хотя, возможно, там обитают другие существа. Доктор Бруун верит в морских змей, хотя этой экспедиции не удалось их обнаружить. Эта вера зиждется на результатах предыдущей экспедиции (подчеркнуто мной), которая у побережьяумыса Доброй Надежды обнаружила личинки гигантского угря… Личинка, или зародыш (внимание!), была длиной около шести футов». В другом месте этой статьи говорится: «Если из гигантской личинки появляется взрослая рыба, пропорционально большая по отношению к обычному угрю, то это существо должно быть длиннее 108 футов. Если такое животное существует, то живет оно, вероятно, на большой глубине, но, подобно большинству морских животных, видимо, поднимается в область (внимание! читай: слои) у поверхности моря, где совокупляется и умирает, – сказал он».

16 июля 1958 года во время промышленного лова рыбы в районе Саут-Вестланд, Новая Зеландия, трал, опущенный на сравнительно небольшую глубину 20-50 морских саженей, вытянул лептоцефала длиной около трех футов. Он был прозрачный, или «стекловидный», с разноцветными пигментными пятнами, которые распола

гались-очень странным образом – по обе стороны нижней и верхней челюсти их число и конфигурация были совершенно разными; вдоль латеральной линии и к анусу они располагались равномерно, а дальше к хвостувновь хаотично. Этот экземпляр был помещен в формалин (сохранив тем самым свою стекловидность) и сейчас находится в музее доминиона. Его подробно описал доктор П. X. Дж. Касл в статье, озаглавленной «Большой лептоцефал из Саут-Вестланда, Новая Зеландия», которая опубликована в трудах Королевского общества Новой Зеландии (том 87, части 1 и 2, ст. 179-184).

Этот экземпляр имеет некоторые особенности, которые описал доктор Касл. Тело его заметно сжато с боков и несколько напоминает ленту; ширина тела в передней части (до ануса) больше, чем в задней, а к хвосту оно сходит на конус. Голова сравнительно небольшая, всего 18 миллиметров длиной, а полная длина – 892 миллиметра. У всех лептоцефалов имеется несколько вертикальных слоев или рядов мышц, называемых миомерами – их число используется для идентификации породы угря, который вырастет из лептоцефала. У этого экземпляра их было 486, что, по мнению доктора Касла, соответствует разновидности угря, которая называется Nemichthys scolopaceus. Эта рыба известна только по одному экземпляру (выловленному в районе Новой Зеландии), который уже достиг стадии взрослой рыбы и имел длину 32,5 дюйма, то есть почти такую же, как и эта личинка, или лептоцефал. И это наводит нас на очень серьезные размышления.

Тот факт, что личинки атлантических угрей очень маленькие, вырастающие всего до трех-четырех дюймов |(до превращения в молодых угрей), но в конце концов превращающиеся во взрослых рыб длиной шесть-семь 'футов (соотношение примерно 1 : 23), вовсе не означает, ,{рто все личинки угрей растут в соответствии с этой пропорцией. Есть целый ряд животных, в частности некоторые лягушки и рыбы, личинки которых гораздо больше, ,чем взрослые особи. Существуют и другие, личинки которых по величине не отличаются от взрослых представителей породы или же увеличение очень незначительное. Следовательно, предположение или гипотеза, что трехфутовый лептоцефал вырастет в угря длиной 69 футов Или шестифутовая личинка превратится во взрослую особь длиной 138 футов, не может рассматриваться как

обоснованная! Однако такое могло бы иметь место, и в первом случае все сводится к существу примерно таких же размеров, какое наблюдала команда «Дедала». Но и это еще не конец истории.

Существует состояние, (или «процесс»), которое зоологи называют неотения (neoteny). Это означает, что всю или большую часть жизни животное проводит в виде личинки – в этой форме оно может продолжать расти.

Доктор Касл делает очень интересное замечание относительно того, что его новозеландская личинка «не проявляет признаков приближения к стадии превращения», и отмечает, что ей еще предстояло расти, чтобы достичь размера полноценной личинки. Вполне возможно, что она выросла бы до величины экземпляра доктора Шмидта (1800 миллиметров). Но могут ли они расти дальше или – в виде лептоцефалов – достичь чудовищных размеров?

Во-первых, необходимо принять во внимание очень странное стекловидное, лентообразное существо, которое 16 августа 1963 года на побережье Нью-Джерси наблюдал сам доктор Лайонел Э. Уолфорд. По его оценке, длина животного составляла примерно 40 футов; он пришел к выводу, что это какая-то неизвестная разновидность животного, относящегося к группе Ctenophores, являющихся родственниками медуз. Существо двигалось быстро, за счет волнообразных движений, и его видели ^многие специалисты, искушенные в морской биологии. Однако существо находилось в поле зрения недолго, двигалось в не очень прозрачной воде и под водой. Это мог быть гигантский лептоцефал, особенно если его голова была столь же маленькой по сравнению с телом, как и в случае новозеландского образца. В подавляющем большинстве случаев голове этого существа уделяется особое внимание – она производит впечатление очень странной и совершенно не похожа на голову обыкновенного угря. Весьма необычны и зубы животного, особенно то, что они направлены вперед и заканчиваются у нижней челюсти изогнутой парой «захватов».

Чудовище, которое видел Эгеде, не было ни лентообразным, ни стекловидным, однако голова его, судя по всему, находилась в стадии личинки, а зубы были направлены вперед. Если же высота грот-марса корабля Эгеде составляла, скажем, тридцать пять футов над поверхностью воды, а животное вело себя как мурена (кстати, го»

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МЕРТВЫЕ ТВАРИ

Г л а в а 5. ЗВЕНЯЩИЕ СКАЛЫ

Во всей этой истории есть что-то пугающее. Если мне когда-то и приходилось сталкиваться с настоящей загадкой, то это так называемые «звенящие скалы» или «поющие камни» Пенсильвании, главным образом в округе Бакс и особенно в районе реки Делавар – это местечко имеет очаровательное название Аппер Блэк Эдди (дословно: «Долговязый черный Эдди». – Пер.). Ситуация представляется весьма впечатляющей, поскольку проклятые – я использую это слово намеренно и в эпикурейском смысле – твари выставлены на всеобщее обозрение и вытворяют не только все то, что им приписывает молва, но и кое-что еще, что им совершенно не положено делать. Более того, техническое объяснение как самих этих тварей, так и того, что они якобы делают, не поддается обычной логике, не говоря уже о чисто геологическом аспекте явления. Кроме того, они демонстрируют и некоторые иные свойства, не упоминающиеся в научной и даже популярной литературе – они их просто демонстрируют, и все это видят. Человечество плодит загадки и потом забывает о них – это раздражает уже как факт, но мистерии, подобные этим скалам, которые все время находятся на одном и том же месте и потому постоянно напоминают о себе, хочется проклясть на веки вечные. Но, что еще невыносимее, эта загадка состоит из целого ряда парадоксов.

Что же представляют собой эти звенящие скалы? На самом деле они образуют элемент куда более значительный и таинственный и являются частью гигантского комплекса феноменов,-распространившихся по всей восточной Пенсильвании. Наиболее известные звенящие скалы находятся в округе Бакс – в Хейкоке их называют Сад камней, в Бриджтон-тауншип-просто Звенящие скалы, точно так же, как и в Аппер Блэк Эдди. Такие скалы есть и в Поттстауне, в округе Франклин их называют

Кольцом дьявола, очень много их в южной части Скалистых гор. В этих местах скалы звонят, как колокола, в очень широких диапазонах тембра и громкости, и это единственные места на Земле, где обнаружено подобное явление. Но не только скалы представляются уникальными: эти места сами по себе являются замечательными и, в определенном смысле, совершенно лишенными логики. Звенящие скалы имеют различную форму и величинуот похожих на сжатый кулак до огромных неровных глыб весом несколько тонн. У них очень необычный цвет, отличающийся от других скал, которые состоят из того же самого литологического материала, однако не звенят. Их красновато-бурый цвет обусловлен эрозией и выветриванием.

Места, где обнаружены эти скалы, чрезвычайно странные и, можно сказать, жуткие. Они создают такое впечатление потому, что вид их противоречит всем нашим представлениям о природе и ее проявлениях, которые мы наблюдаем в других местах, даже рядом с этими. Возьмем, к примеру, звенящую скалу в районе Аппер Блэк Эдди. Она расположена на пологом склоне невысокого холма, к западу от его вершины и примерно в миле от реки. Весь район густо зарос лесом – большинство деревьев достигают здесь высоты сорок футов, и летом об*. разуют непроницаемый для солнца свод. У подножья этих деревьев растут обычные молодые побеги, кустарник, различные папоротники, вереск и прочая флора. Почва усеяна валунами, большими и маленькими, – все они имеют серебристо-серый цвет и покрыты мхом. Это типичный ландшафт для лесов восточной части Америки – здесь множество птиц, цветов и пробивающегося сквозь деревья солнца. Но если вы пройдете по извивающейся тропинке, всего четверть мили, то неожиданно окажетесь на верхнем выступе горного конгломерата площадью семь акров – этот конгломерат представляет собой огромную глыбу спекшихся валунов разной величины, словно «стекшую» по левому склону и затем охватившую холм справа. Здесь жизнь практически отсутствует, за исключением лишайников, иногда попадающихся с теневой стороны валунов. Я несколько дней исследовал это странное каменное плато и ни разу не видел там ни одной птицы; правда, насекомые мне попада.лись – одно через каждые двадцать футов. Лес неожиданно заканчивается – так бывает вблизи озер: одной

ногой вы стоите на траве, другая уже ступила на скалистый берег. Странно и немного жутковато. Но и это еще не все: несмотря на то, что на всю толщу – около десяти футов – плато состоит из валунов, нет ни малейшего намека на почву. Лишь далеко внизу (стоя здесь, возникают сомнения: а есть ли вообще что-то, кроме этой жути), в лесу, точно такие же скалы покоятся в глубоком суглинке. Если вы копнете этот суглинок, станет ясно, что валунов здесь не меньше», они так же спеклись друг с другом, ho между ними есть почва. Если почву с плато звенящих скал смыло паводками (как пытаются нас убедить правдоподобные «научные» объяснения), почему же ее не смыло и с прилегающей территории? А если это не произошло благодаря защите растущих там деревьев, то тогда почему деревья не растут на плато звенящих скал? Более того, почему на окружающей территории нет звенящих скал, и почему на других плато нет незвенящих скал и в то же самое время отсутствуют деревья?

Приблизительно только тридцать процентов скал на этом «плато» (здесь я должен оговориться, что это не плато в геологическом смысле слова, я использую этот Термин весьма условно) звенят, но они перемежаются с другими, незвенящими скалами, и почти все скалы, которые «звенят», сверку и по бокам окрашены в необычный красноватый цвет; иногда такой же оттенок встречается и в их нижней части. Если отбить частицу скалы и унести ее за пределы этой местности,» цвет не исчезает – несколько таких образцов пролежали у меня на ферме три хода и приобрели почти обычный цвет, но в Центре плоских поверхностей оригинальный. оттенок остался. Другой любопытной особенностью этих скал является то, что они не обнаруживают резко выраженной угловатости (что характерно для осколочных пород), но они не скругленные, и не овальные, как это бывает с скатанными водой валунами. Все они, как говорят геологи, субангулярные, то есть со множеством хаотически расположенных граней, но без острых краев. Но – самое загадочное: подавляющее большинство их либо имеют небольшие углубления в фо|"ме блюдца, либо странные неровные каналы, входные «отверстия которых располо^жены на боковых и нижних поверхностях. Все эти дефекты поверхности напоминают коррозионные язвы автомобильных крыльев, правда, без характерного вспучива

ния и «складок». Внешне они выглядят как результат водной эрозии, похожей на ту, которую можно наблюдать у известняков, побывавших в высококислотных средах, но, с другой стороны, они чем-то сродни определенным видам вулканической лавы, которая долгое время подвергалась воздействию окружающей среды. И еще боюсь произносить это вслух, но наиболее прочные из них настолько испещрены «оспинами» и бороздками, что выглядят как каменные метеориты. Однако это весьма щекотливая тема.

С точки зрения петрологии, почти все скалы на этих «плато» состоят из того, что геологи называют диабазом. Это мелкозернистая глубинная вулканическая порода, возникшая, так сказать, из базальтовой корки Земли, в качестве своего рода компенсации вулканическому извержению, и состоящая из триклинного полевого шпата, соединенного с авгитом (кальциево-железо-магниевоалюминиевый минерал), и хлорита, который представляет собой слюдистый минерал железо.-алюминиево-магниевого состава. (Обратите внимание на железо-алюминиевую составляющую обоих минералов.) Характеристика таких скал, как диабазовые, дана в письме, подписанном главным геологом штата Пенсильвании, но в копии технического отчета, который был приложен к этому письму, утверждается: «Способность издавать звенящие звуки обнаружена у плотных, гомогенных, мелкозернистых пород, таких, как кварцит, риолит и базальт». Должен заметить, что кварцит – это то, что специалисты называют метаморфической породой, то есть осадочная порода, которая, подвергшись изменениям под действием нагрева и давления, приняла вид кристаллической структуры, Е данном случае-видоизмененного и отвердевшего песчаника, в котором кристаллы кварца более или менее ориентированы, поэтому на изломе порода имеет характерный блеск и очень твердую текстуру. Риолит-это вулканический тип магматической породы группы полевых шпатов и на изломе представляет собой блестящую стекловидную поверхность, состоящую из свободных кристаллов кварца, связанных роговой обманкой и слюдой. Базальт – очень распространенная, крайне мелкозернистая, черная вулканическая порода пироксенической группы.

Я вдаюсь в такие подробности, чтобы обратить ваше внимание на определенное противоречие между определением этих скал как состоящих из диабаза, являющего

ся глубинной породой, и трех других пород, две из которых вулканические, а одна – метаморфическая. Различие между метаморфической и вулканической примерно такое же, как между, скажем, пудингом и отбивной, а вулканическая порода отличается от глубинной, как говядина от крабных палочек. Если эти скалы состоят из диабаза, то почему они «звенят»?

Верно, базальт иногда может звенеть – это заметили и древние– египтяне, изготавливавшие из круглых брусков базальта ксилофоны, на которых они большими деревянными муллетами выстукивали печальные погребальные песни.

Я должен также заметить, что в моем архиве есть свидетельство некоего доктора Отта из города Оттсвилла, штат Пенсильвания, который в 1890 году насобирал в Аппер Блэк Эдди обломков этих поющих скал, соответствующим образом «настроил» и «играл на них», аккомпанируя «Оркестру радости из долины» на ежегодной встрече членов литературного и исторического обществ округа Бакс. К сожалению, у меня нет достоверных данных относительно того, какие вещи он исполнял, но мои коллеги утверждают, что, скорее всего, это были «Rock Of Ages», «Rocked In The Cradle Of Deep» и «Хор кузнецов» из «Трубадура»! (В названиях первых двух песен фигурирует слово «скала», хотя написаны они были в 50-е годы XX века.-Пер.) Обязательно должен сказать, что в одно из моих посещений этих мест меня сопровождала группа молодых людей с молотками, и мы закатили настоящий концерт рок-н-ролла!

Мелкие обломки риолита, как и обломки других стекловидных пород, звенят; кварцит звенит очень редко, но если бросить камень в большую гомогенную плоскость мелкозернистого кварцита, которая подвергалась воздействию окружающей среды, то иногда получается звук, напоминающий падение камня на лёд. Доктор Е. Т. Уэрри из Академии естественных наук в Филадельфии исследовал поющие скалы в округе Бакс и опубликовал небольшую статью на эту тему, появившуюся в «Трудах академии» – он.утверждает, что звон обусловлен прежде всего специфической текстурой этих скал. Он также говорит: «Как видно по этим шлифам, порода скал частично состоит из кристаллов полевого шпата, образующих своего рода сетку с мелкими ячейками, в которой очень легко возникают звуковые волны».

Существует еще одно несоответствие между «официальным» объяснением причин звона и данными наблюдений. Читая статью дальше, мы узнаем, что звон возникает «в том случае, когда масса такой скалы опирается лишь на несколько точек и, следовательно, может вибрировать… при ударе возникает звенящий звук. Такое состояние встречается в свободно лежащих друг на друге валунах, а также в больших массах, соприкасающихся только в нескольких точках – при этом между ними остаются значительные полости и пустоты; подобное можно наблюдать у Звенящих скал в Бриджтоне». Затем приводится– описание структуры пород скалы, после чего мы читаем: «Но… для того, чтобы звучать как колокол, эти скалы должны заметно отстоять друг от друга (при условии точечного соприкосновения), иначе не будет условий для их вибрации».

Боюсь, что мне придется разочаровать ученого: все обстоит совсем не так. Большинство этих скал, большие и маленькие, жестко соединены друг с другом со всех сторон, очень часто их плоские поверхности сращены с такими* же поверхностями «соседей» также со всех сторон. Но они же звенят при ударе! И, кроме того, звенящие скалы намертво замуровывали в бетонные стены, и они продолжали звенеть. Более того, подвешенные на проволочном тросе, установленные на бетонном постаменте, зажатые в гигантском токарном патроне – они не звучали громче или выше. Незвенящие образцы с тех же самых «плато» невозможно заставить звенеть ни при каких обстоятельствах.

Заключительные слова вышеупомянутой статьи, касающиеся происхождения этих скал, демонстрируют нам еще один парадокс: «Эти плато не могут быть ледниковымХ так как континентальный ледник не спустился так низко на юг. Это остатки вышедшего на поверхность скального основания, которое в округе Бакс представляет собой 'диабаз или базальт… Эта скала в форме расплавленного материала была внедрена в триасовые осадочные породы, верхние слои которых впоследствии были смыты вследствие эрозии и выветривания».

Действительно, принято считать, что великие пертурбации так называемого ледникового периода не достигли этой южной точки, однако существует очень много отдельных проявлений этого катаклизма, обнаруженных как в долине Делавар, так и на других территориях шта

та и прилегающих к нему областях. (В некоторых местах каменные стены столь же распространены, как и в северных районах Новой Англии!) Откуда взялось неисчислимое множество этих валунов – осадочных, метаморфических и вулканических? Я постоянно задаю этот вопрос геологам, но ответа на него так и не получил. Не могли все они попасть сюда через реки, и даже если они представляют собой местные остатки пластов, которые когда-то лежали на палеозойских известняках и сланцах, эти пласты должны были бы быть не только массивными, но и невероятно гетерогенными. Заявлять, что эти плато – и лишь они одни – являются результатом такого процесса, значило бы вновь говорить голословно. Если бы эти включения диабаза – не говоря уже о вулканических включениях, что само по себе представляется в высшей степени забавным – ограничивались лишь несколькими изолированными участками территории, но даже в этом случае – почему только эти остаточные породы обеспечивают звон скал и не привлекают растительность? То, что это не объяснение, очевидно: валуны, состоящие из диабаза, разбросаны по огромной территории, однако они не звенят и не тормозят рост растительности.

Можно» было бы прийти к мысли, что отсутствие растительности обусловлено какой-то не столь давней катастрофой местного значения, например, пожаром, но подобная идея не выдерживает никакой критики, так как эти места прекрасно известны уже несколько столетий. Для полного восстановления растительности потребовалось бы гораздо меньше времени, да и почва также вернулась бы в прежнее состояние. На самом деле ботаническое бесплодие этих плато – явление еще более загадочное, чем звенящие скалы. Ботаник может до умопомрачения искать логичное объяснение этого феномена.

Надо заметить, эти скалы состоят не из щебня, подобное возможно лишь на крутых склонах, когда скалы, из которых образуется щебень, представляют собой обломочные породы – сам факт их существования обусловлен разрушением боковой вмещающей породы, находящейся выше, на отвесных обрывах. Кроме того, даже щебень постепенно обрастает растительностью – даже в песках пустыни растет трава! Итак, какую мы имеем альтернативу?

В данном случае речь может идти о характерной осо»

бенности структуры, но, насколько можно судить по результатам исследовании, ничего аномального в составе этого диабаза не обнаружено – нигде больше диабаз не препятствует росту растений, как, впрочем, и кварцит, риолит и базальт. Последний, кстати, представляет собой основообразующую породу во всех поясах растительности. Единственной альтернативой, о которой я слышал, может быть радиоактивность. Мне так и не удалось узнать, исследовал ли кто-нибудь эти плато со счетчиком Гейгера или другими приборами для определения различных видов радиации. (В настоящее время мы пытаемся провести такие исследования, но, честно говоря, я не рассчитываю на какие-либо положительные результаты; у меня есть множество объяснений для такого скептицизма, но я не буду вдаваться в них.) Параллельно с этим исследованием мы провели другой эксперимент, касающийся, скорее, «бесплодия» этих мест, а не «звенящих способностей» скал.

В один большой резервуар мы поместили звенящую скалу, в.другой – примерно такого же размера незвенящую, привезенную из другой местности. Перед тем как погрузить их в воду из местного пруда, наружные поверхности обеих глыб были освобождены от микроорганизмов. Резервуары находились на некотором расстоянии друг от друга. Не защищая резервуары от дневного солнечного света, мы создали условия для роста в них зеленых водорослей; кроме того, в каждом находились и другие водяные растения. Затем мы поместили в каждый резервуар равную массу лягушачьей икры. Нас интересовало: препятствует ли звенящая скала растительной и животной жизни. В случае положительного результата нам пришлось бы иметь дело с настоящей проблемой.

Мы также щювели ряд экспериментов по выявлению «музыкальных'свойств» звенящих скал, или, как их иногда называют, Поющих камней, однако – сейчас мы это установили – они не имеют никакого отношения к стерильности плато. Но, проводя научный эксперимент, никогда нельзя сказать заранее, куда он заведет или с какими трудностями столкнется экспериментатор. Надо все время быть начеку и готовиться к любым неожиданностям! Необходимо помнить, что звуковые колебания обладают очень странными свойствами и могут создавать самые непредсказуемые ситуации и явления. Под действием сверхзвука может происходит линяние тканей и сте

рилизация мяса; кроме того, под действием ультразвуковых колебаний у одноклеточных растений наблюдалось некоторое замедление роста. Вполне возможно, что в результате бесконечных колебаний (очень малых по амплитуде), вызываемых процессами в земной коре, сжатием и расширением скал под действием перепада температур, а также вследствие механических причин, таких, как падение капель дождя, – может быть, все это заставляет звенящие скалы непрерывно излучать ультразвуковые колебания?

Может, скалы и не звенят под водой, но если ударить по' находящейся в воде скале молотком, звон раздается. Действительно, в таких условиях колебания скалы заставляют звучать соответствующий камертон. Это наблюдение привело нас к еще одному параллельному эксперименту: звенящую и незвенящую скалы установили на земле, набросали на них ту же самую растительность и обеспечили защиту от грызунов и птиц. В ходе этого эксперимента мы хотели выяснить, вырастет ли на них хоть что-нибудь.

Если всех этих парадоксов недостаточно, то у вас есть возможность вволю порезвиться с загадкой происхождения этих скал и плато. Объяснения, которые дают геологи, на первый взгляд кажутся разумными, но –как я уже отмечал выше – совершенно нелогичными. Да, возможно, их версия правильная, но только в том случае, если ее нелогичность можно объяснить какими-то иными факторами, в настоящее время неизвестными и потому в расчет не принимаемыми, или же если обнаружатся логичные объяснения современных противоречий общепринятой теории. Как бы там ни было, должен быть иной вариант, абсолютно логичный и предельно простой.

Одну такую гипотезу уже довольно долго выдвигают геологи-любители. Она сводится к тому, что эти плато представляют собой «брызги» каменного метеорита, попавшего в поле притяжения Земли и перешедшего на почти кольцевую орбиту вокруг нее – вскоре под действием земных приливов он раскололся, начал терять скорость, и под очень острым углом его куски устремились к поверхности – осколок, или несколько осколков метеорита столкнулись с земной поверхностью в нижней точке своей орбиты, которая в данном– случае пришлась на то место, где сейчас находится восточная Пенсильвания. Жаль, но насколько можно судить по конфигурации

плато в Аппер Блэк Эдди, нет никаких данных относительно направления этой конкретной «брызги», но если окажется, что все каменные глыбы когда-то летели в одном направлении, это будет серьезным аргументом в пользу метеоритной теории.

Однако, пытаясь применить эту теорию к корням происхождения скал, мы сталкиваемся еще с одной странностью, почти парадоксом. По меньшей мере это какое-то невероятное совпадение: почему этот метеорит состоял из диабаза и как получилось, что он упал именно в той изолированной местности, где на поверхности полно валунов остаточного диабаза?

И здесь нам придется иметь дело с не очень приятной комбинацией фактов совершенно иного характера. Весь остальной диабаз может иметь тот же самый источник происхождения, просто пока никто не сталкивался с его звенящими свойствами. С другой стороны, я не смог найти ни одного конкретного доказательства или хотя бы намеков на существование такого доказательства в пользу заявления, что включения диабаза триасового периода имеются, в этой части Пенсильвании повсюду.

И, наконец, я просто не верю в теорию вулканических включений такого характера. Не может ли быть так, что «комментарии» (которые делаются в технической литературе) по существованию и распределению звенящих скал в этой области притянуты за уши или даже представляют собой заведомое игнорирование фактов, объясняющееся желанием «снять» надоевшую проблему? У меня растет подозрение, что это именно так!

Необходимо также принять во внимание лунки и каналы в этих скалах, и, кроме того, необычную скругленную, субангулярную форму, наряду с возникшей на их поверхности красноватой патиной.

Чем все это вызвано? Говорят, что красноватый цветэто окисел железа, но почему тогда весь диабаз не окисляется таким образом? Железо и алюминий, особенно в виде сплавов, способны на самые неожиданные эффекты – один мой знакомый ученый сумел с их помощьюпредварительно зарядив сплавы электрически – добиться эффекта стерилизации. Но даже если все обстоит именно так, почему не весь диабаз как вещество в целом, а только железо и алюминий оказывают такое действие?

И почему эти скалы – только на этих плато – «ржавеют»?

Глава 6. КАМЕННЫЕ СФЕРЫ

Как человек любопытный и неугомонный, я не могу спокойно взирать на окружающие нас со всех сторон повсюду загадки и тайны, особенно когда они исчисляются дюжинами, а чтобы сдвинуть их с места, требуется мощный бульдозер. Меня приводят в возбуждение не сами таинственные предметы – или твари, как вам угодно, – а «сохранившиеся признаки их существования», и степень моего возбуждения прямо пропорциональна невозможности объяснения их. Но люди ничего не предпринимают в этом направлении– даже не врут, откровенно и с вдохновением, – и мое раздражение продол-жает расти. Теперь позвольте привести пример того, от чего я на данный момент впадаю в состояние тихого бешенства и не рассуждать о чем я уже больше не могу. Но вначале факты.

В сельской местности Пальмар, в самом юго-восточном углу Коста-Рики и неподалеку от границы с Панамой, покоятся несколько дюжин каких-то непонятных каменных шаров, диаметром от двух футов до шести – судя по всему, они здесь валяются века с пятнадцатого, Они хаотично разбросаны по территории, которая когда» то представляла собой непроходимые джунгли, в дюжине миль от побережья Тихого океана. Возможно, их несколько сотен, может быть, даже тысячи – некоторые полностью или частично .лежат на поверхности, часть была закопана во время землеройных работ 1954 года. Кроме того, это место исследовано отнюдь не досконально, и как они распределены по поверхности, неизвестно, а местным жителям это совершенно неинтересно. Они всегда лежали здесь, рядом с ними, «ну и что?»!

Эти сферы сделаны из очень твердой вулканической породы, которая встречается в горах в глубине страны, но в районе шаров ее нет и в помине. Все они почти идеальные – если не.сказать абсолютно идеальные – сферы. Некоторые лежат на земле, некоторые – частично в земле, а несколько покоятся на постаментах из мелких

камней и валунов, которые встречаются в почве этой местности и руслах здешних рек. Под некоторыми из этих постаментов – или платформ – было обнаружено несколько очень характерных гончарных изделий, относящихся к так называемой культуре Chiriqui, распространенной в данной местности. Из этого делается вывод, что сферы появились позже, или, по крайней мере, их установили непосредственно перед появлением первых испанцев. Конечно же, это ничего не говорит о возрасте самих камней, так как к тому моменту они уже могли быть древними, как мир.

В 1954 году доктор Самуэль Лотроп и его жена приехали на Коста-Рику из США, чтобы провести археологическое исследование этих странных шаров –какое-то время они изучали их, составляли карту расположения сфер и вели раскопки. Все вышеприведенные факты я почерпнул из их отчетов. Добавить к изложенному им было почти нечего, хотя они и отметили, что в нескольких случаях отдельные камни в группах или же группы камней в группах располагались строго по одной линиииногда до пяти камней. Более того, группы из трех камней были типичными; еще два камня, как правило, дополняли линию, правда, не совсем идеально. В эти труп-, пы всегда входили шары разного диаметра, но сами шары были аккуратно разложены по «прилавкам» – словно одежда в лавке или археологические экспонаты в музее, – то есть строго в соответствии с определенным «размером».

И это, мои милые искатели истины, сумма всех факторов.

Многие могут согласиться с выводом, что проблема не требует дальнейших комментариев. Позволю себе не согласиться, и вовсе не потому, как я уже говорил, что эта загадка задевает мое самолюбие. Я продолжаю настаивать, что мы не имеем права просто пройти мимо пяти дюжины идеально круглых каменных шаров, возраст которых по меньшей мере пятьсот лет, пусть даже они валяются в таком малопривлекательном месте, как юго-восточная Коста-Рика! Это все равно, что не обращать внимания на пирамиду Хеопса только на том основание, что, несмотря на всю странность этого соружения, объяснить причину его возникновения пока не представляется возможным. Должен признать, что не вполне убежден, привели ли размышления х» великой пирамиде к чему-либо

конкретному, но это не повод, чтобы она продолжала просто так торчать в долине Нила. Так что давайте размышлять.

В какой-то мере – что тоже достойно всяческих похвал – этим занимался доктор Лотроп, постоянно выдвигавший гипотезу, что эти сферы могут представлять собой своего рода карту взаимного расположения небесных тел – по его мнению, так могли выглядеть определенные светила с данного места в какой-то конкретный момент; собственно, с этой целью шары и были установлены. Однако дальше этого предположения он не двинулся, и, насколько я знаю, больше никто эту гипотезу не разрабатывал. Жаль, но по крайней мере у нас появилась возможность поразмышлять на совершенно «невозделанную» тему. Приступим.

В соответствии с принципами искателей истины мы начнем с первого наиважнейшего вопроса: для чего это могло бы понадобиться? Это очень хороший вопрос, В данном случае это .также и разновидность жульничес* кого способа перевести проблему в русло некоего соревнования. Результатом будет многомесячная борьба"в буквальном смысле – с данной проблемой. Но в полу* ченном результате окажутся и гипотезы других специалистов, которым я подбросил эту проблему – ореди них искушенные археологи, столь любимые мной «прикладники» (прагматики до глубины души) и множество других подлинных экспертов. Боюсь, что результаты покажутся вам жалкими, но для начала давайте расположим их, так сказать, по степени вероятной истинности.

Итак, основные варианты ответа на вопрос «в каких целях были установлены эти. шары?» располагаются в следующей последовательности: (1) Астрономические; (2) Декоративные; (3) Легкомысленные (какая-то игра) ; (4) Религиозные; (5) .Механические; (6) Топографические; (7) Экономические. Давайте разберемся с каждой по очереди.

Индейцы майя, культура которых распространилась до самого Панамского перешейка, были выдающимися астрономами, и, как сейчас стало известно, другие .племена тоже не отставали от них в этом вопросе. Они точно разделили год на сезонные циклы, определили некоторые планеты и обнаружили блестящие познания в общей космологии. Майя действительно нанесли на карту звезды с более или менее фиксированными координатами

и пользовались своими знаниями для астрономических наблюдений. Таким образом, гипотеза доктора Лотропа не лишена здравого смысла. Но зачем, позвольте задать вопрос, жителям Центральной Америки понадобилась гигантская карта звездного неба, выложенная в этой местности? Ни долгота данной местности, ни ее широта (в наших координатах) не имеют какого-либо специфического значения, и через это место не проходят звездные или солнечные координаты – такие, как «тропик». Это же относится и к расположению данной территории относительно уровня моря: это сильно пересеченная местность, на которой разбросаны интересующие нас шары. Нельзя определенно сказать, что это звездные карты, но и категорически отрицать это тоже невозможно, но я настаиваю – раз подобные гипотезы выдвигаются, – чтобы на шары взглянул астроном, это было бы любопытно. Что это за звезды? Когда их наблюдали? И откуда? Хотелось бы это знать! –И вообще, данная гипотеза приводит нас к целому ряду других, не менее интригующих вопросов.

Доктор Морли, старейшина в области археологии майя и руководитель раскопок, которые Институт Карнеги ведет в Юкатане, однажды лаконично заметил, что экономика, основанная на выращивании кукурузы (маиса), особенно в тропиках, предоставляет труженикам бездну свободного времени для досуга. Возделывание кукурузы требует всего несколько дней в году, и когда ловсюду круглый год плодоносят другие овощные и фруктовые культуры, завидные охота и рыбалка, множество богатых протеином бобов, у исповедующего такую экономику населения появляется возможность девяносто процентов своего времени нежиться на солнце, развивать искусства, ремесла, науку и религию, заниматься строительством или же предаваться разврату, оргиям и всякими другими способами убивать время. Таким образом, несмотря на то, что с нашей точки зрения логичнееи практичнее – было бы высекать на скрижалях карты Звездного неба (вроде знаменитых папирусов майя), люди, избравшие для себя «кукурузную экономику», вполне могли позволить себе потратить на эти же цели месяцы или даже годы, создавая монументальные сооружения. И это приводит нас – в каком-то смысле – к гипотезе номер (2), то есть к предположению, что сферы имели декоративный характер.

В Европе достаточно много громадных солнечных часов; не так давно один индийский правитель выстроил в скале обсерваторию, которая прекрасно поместилась бы в небольшом доме, будь ее инструменты изготовлены из металла, как в Европе – но правитель был движим генеральной идеей гигантизма. Первые европейские астрономы делали свои астролябии размером с дом – аналогичным образом и мы строим для своих радиотелескопов такие платформы, что им позавидовал бы сам Гаргантюа; придет время, и они станут карманными и, я не сомневаюсь, еще более эффективными. Примерно так же мы подходим и к декору – чего стоит массивный глобус, покоящийся на плечах гигантского Атланта, который установлен у Рокфеллеровского центра на Пятой авеню в Нью-Йорке! Дайте человеку свободное время, деньги и некоторую эстетику мышления, и он непременно соорудит что-нибудь совершенно бесполезное, но в то же время чудовищно громадное и, возможно, даже прекрасное в своем безобразии! Таковы наши декоративные поделки. Могли ли люди, создавшие уникальные гончарные изделия, относимые к культуре Chiriqui, посвятить себяисключительно ради удовольствия – сооружению монументальных звездных карт?

А это ведет нас к гипотезе номер (3). Может быть, изготовление этих каменных сфер носило не частично, а исключительно легкомысленный характер? Другими словами, может ли быть, что эти шары представляли собой просто шары, как, например, для игры в «шары»?

В прошлом сфера perse («кактаковая», лат.) выступала в двух совершенно различных ипостасях. Одна имела сугубо практическое – и часто развлекательноезначение, а именно – представляла собой инвентарь, использующийся в спортивных играх. Появившись, вне вся» кого сомнения, как игрушка, шары долгое время использовались во всем мире как принадлежность спорта. У майя тоже были свои поля для игры в шары. Вторая ипостась сферы была символической, мистической и часто в высшей степени религиозной. Сфера подразумевала абсолют, «Единое целое» и прочие символы всевозможных тайных учений. Этот вопрос нас здесь не интересу» ет, но его следует иметь в виду, когда мы перейдем к гипотезе номер (4).

Мысль о том, что эти каменные «шары» могут быть всего лишь шарами, настоятельно требует ее высокоху

дожественного воплощения – представьте себе идиллическую картину: бронзовые, широкоплечие и кривоногие американцы торжественно катают по пыльному полю огромные каменные оковалки, явно с какой-то конкретной целью. Было ли это какой-то разновидностью бильярда, где вождя племени требовалось прищемить между двумя «шарами» – нечто подобное происходило у других племен на соревнованиях по бросанию палок, где победа присуждалась по числу переломанных ног в команде соперников, – или же игра имела более ритуальный смысл, как еще в одном племени индейцев, когда команде давался месяц, чтобы укатить аналогичный каменный кошмар на определенное расстояние – при этом участникам связывали руки и лишали пищи! (Индейцы, что с них взять.) Но если эти шары использовались исключительно для игры, почему они так странно расположены? И какие правила были у этой, с позволения сказать, игры?

Итак, мы дошли до полного абсурда, поэтому давайте вернемся к «нашим шарам» и рассмотрим их с точки зрения религии.

Сюда, с некоторой долей натяжки, можно отнести что угодно! А что мы вообще знаем о религии Нового Света до его покорения испанцами? Мы предполагаем, что майя бросали девственниц и другой ценный хлам в ритуальные пещеры Юкатана, а в тех местах, где сейчас находится Перу, люди поклонялись парню по имени Инка, считая его земным воплощением Солнца – по крайней мере, мы так считаем. А как на все это смотрели сами индейцы? Когда дело доходит до сфер и концепций абсолюта, мы не можем сказать ничего определенного, да у нас и права такого нет. Мы можем только размышлять и выдвигать гипотезы. И тут я настоятельно призываю к осмотрительности.

Индейцы или кто-либо другой, создавший эти сферы и монументы и покрывший их рисунками, демонстрируют полнейшее равнодушие и неуважение к какой-либо симметрии. Да, конечно, они строили идеальные пирамиды и другие прямоугольные сооружения, но большинство их работ выражает презрение к симметрии (двусторонности) – похоже, что они также испытывали отвращение к кругу, идеальному овалу, а также к спиралям, параболам и винтовым поверхностям. Они предпочитали «разброс» во все стороны. Окружность они использовали

лишь в особых случаях – для календарей на камнях и в ювелирных изделиях с изображениями солнца. И те, и другие имели сугубо религиозный характер.

Мне никогда не нравилось, что одно сооружение в Чичен Ице называют «обсерваторией». Может, это и так, в конце концов астрономия играла очень важную роль в жизни майя и была составной частью их религии, но данное здание с таким же успехом может и не быть обсерваторией. Оно составлено из круглых элементов, спиралей, завитков и прочих фигур, но ни внутри, ни снаружи вы не найдете ни одной идеальной сферы.

Вообще-то, это ничего не значит, особенно в связи с интересующими нас каменными сферами. Просто это лишний раз показывает, что в древней культуре индейцев Центральной Америки круглые предметы играли весьма специфическую роль, то есть вполне возможно, что эти сферы были сооружены по исключительно религиозным соображениям. И, честно говоря, я не понимаю, что дает нам это умозаключение.

Прежде чем перейти к последней группе наших гипотез – по крайней мере три из них взаимосвязаны, – позвольте мне вновь вернуться к декору и легкомысленности. Очень может быть, что эти предметы представляют собой нечто эквивалентное каменным шарам, которые можно видеть на внушительных каменных воротах, ведущих к баронским замкам в Европе; подобные украшения есть и на воротах американских поместий. Однако, как правило, здесь обычно обходились двумя такими шарами, но надо помнить, что наш дражайший индеец, сего безумной страстью к асимметрии и прочими «вывертами», совершенно неприемлемыми для нас, мог рассуждать иначе. Может быть, его подъездная дорожка была извилистой или же ворот было несколько – например, одни для взрослых, другие для детей. Гадать можно до бесконечности, но все равно состязаться в фантазииили в безумии – с индейцем – безнадежное дело. Посмотрите на знаменитые руины в Центральной Америке. Они же совершенно бессмысленные (с нашей точки зрения)!

Представьте себе, что вы взяли на себя труд изготовит кучу каменных шаров – труд, кстати, очень и очень непростой и, должен заметить, весьма малооплачиваемый, причем делаете вы это просто так – скажем, шары понадобились вам в декоративных целях. Потом

вы их разбрасываете по сильно пересеченной местностино зачем, скажите на милость, разбрасывать их хаотично или водружать на какие-то идиотские насыпи из беспорядочно наваленных мелких камней? Почему бы вам не построить для них настоящий красивый цоколь или что-нибудь в этом роде? Нет, боюсь, что «декоративная» идея не выдерживает никакой критики – даже банда здоровенных индейцев предпочла бы более приятное развлечение.

С чем мы остаемся? В моем списке есть еще три вполне сносных гипотезы, причем все они связаны друг с другом. Это очень практичные, или, давайте скажем, прагматичные гипотезы-несмотря на религиозную и архитектурную легкомысленность, индейцы все-таки производят впечатление практичных людей. Итак, мы предпола.гаем (по пунктам), что эти каменные сферы были сделаны в механических, топографических или экономических це'лях.

Значимость и, так сказать, весомость каждой из них не равноценны. Точнее, они снижаются по убывающей. Множество авторитетных «прикладников» фактически подвергли меня бомбардировке гипотезами, утверждая, что эти штуки соорудили исключительно в «механических» целях, то есть «для использования» – другими словами, «для работы» определенного рода. Гипотезы эти примечательны – одни говорят, что шары играли роль грузов или противовесов, другие уверяют, что их использовали в качестве катков для укладки дороги. (Интересно, кому понадобилась дорога шириной два дюйма?) По-моему, эти предположения – вполне в рамках логики, но должен признать, что не вижу в них никакого практического смысла. Зачем создавать идеальную каменную сферу и катить ее пятьдесят миль, просто ради того, чтобы в результате этого идиотского процесса на земле образовалась столь же идиотская канава? Для этого есть куда более простые способы. Ради всего святого, скажите мне, что можно взвешивать с «гирьками» по пятнадцать тонн?! Семью мастодонтов? Почему для этой цели надо обязательно пользоваться рычажными весами? И, самое главное, зачем взвешивать такой заведомо тяжеленный ужас? Лично я этого не понимаю.

Самую остроумную гипотезу выдвинул – как я и предполагал – «прикладник». Он пришел к выводу, что

это действительно «гирьки», но при них обязательно должны были быть «весы». Его идея заключается в том, что тары закатывали на какое-то подобие качелей, где они служили «фиксированной массой» – своим весом шар поднимал противоположный конец кулисы, а с ним и то, что требовалось взвесить. Один малый взял на себя труд выяснить: что же взвешивали на столь необычных весах? Проанализировав все возможности, он пришел к выводу, что, благодаря системе рычагов, с противоположной стороны помещали предметы в шесть раз легче «гирек». Но математика становится весьма запутанной наукой, если к ней подходить «через» каменные шары – необходимо учитывать не только их размеры, но и вес (допуская при этом, что они сделаны из одного вещества и плотность их во всех сечениях одинаковая). Для того чтобы изготовить такой комплект «грузиков», производитель должен был бы владеть самой современной системой исчисления, а также обладать познаниями в области геометрии твердого тела, а также формулами, позволяющими варьировать объем и, следовательно, диаметр в зависимости от заданного веса! Если окажется, что шестьдесят известных на сегодняшний день разрозненных шаров имеют абсолютно конкретные, заранее заданные веса (то есть представляют собой комплект разновесов), этот факт будет свидетельствовать в пользу того, что при их изготовлении преследовалась конкретная цель.

Однако другой мой корреспондент развил эту идеюон задал себе и мне вопрос: не использовались ли эти шары как своего рода маркеры при классификации звездных тел по размерам? Аналогично тому, как мы классифицируем звезды по яркости. Если это так, то столь тщательное и точное производство этих шаров могло иметь вполне определенную цель – это были фрагменты звездных карт. На мой взгляд, это предположение – чудовищно.

Гипотеза, что эти предметы использовали, как я это называю, в «топографических» целях, просто означает, что они играли роль ориентировочных знаков при топографической съемке местности либо служили фиксированными (но в то же время передвижными) границами или триангуляционными пунктами. На первый взгляд эта идея не производит впечатления абсурдной, но, на мой взгляд, она все-таки слишком «оторвана от жизни» и не заслуживает серьезного анализа. Однако необходимо

иметь в виду, что, закладывая свои города, майя прово» дили поразительно точные топографические съемки (и разметку). Мы не знаем, сколь глубоки были познания Chiriqui в этой области, однако чем больше мы открываем всяких «древностей», тем сильнее поражаемся уровню техники тех, кто эти «древности» создавал. И не следует отвергать вероятность того, что индейцы – или кто там жил в доколумбовы времена – разработали систему точнейших топографических съемок местности и научились создавать карты!

Это предположение тесно связано с гипотезой номер (1) – а именно с гипотезой доктора Лотропа, – что эти предметы имеют непосредственное отношение к регистрации астрономических явлений, Передовая топографическая съемка больших площадей, как и морская навигация, могла предполагать использование звездных карт, а применение для этой цели идеальных каменных шаров может быть обусловлено необходимостью проведения чрезвычайно точных съемок. Учтите, что проводить измерения – в любых направлениях, – беря за точку отсчета поверхность сферы (с учетом ее диаметра и положения конкретной точки ее касания с поверхностью), намного проще и с гораздо более точными результатами, чем пользоваться для этих целей шестом или вешкой. Смысл заключается в том, что все измерения проводятся от одной и той же точки, то есть от центра сферы можно проводить измерения во всех плоскостях, не используя для этого гипотенузы бесконечных треугольников, как это делают, когда съемка проводится при помощи построения линии мерной цепочкой, компасом и рейкой. Попробуйте как-нибудь сами.

Это действительно очень просто. Все, что от вас требуется, – прижать цепочку к поверхности сферы и затем протянуть ее к любой требуемой точке, например, вверх или вниз по откосу. Потом, как и положено, вы фиксируете направление по компасу, измеряете угол (вверх или вниз) вашей цепочки от плоскости экватора сферы. Таким образом, вы сразу же получаете как триангуляционное расстояние по уклону, так и фактическое расстояние, которое наносите на свою карту. Кроме того, вы можете определить точную величину подъема, или «приращение».

Все это, конечно, очень мило, но почему все ваши драгоценные сферы оказались в одном месте? Какая от них могла быть польза на этом крохотном пятачке

земли? И почему все они разного размера? Будь бы они разбросаны по всей Центральной Америке, это, исходя из данной гипотезы, еще могло бы иметь какой-то смысл. А, может, так оно и есть – а это место, Пальмар, было просто фабрикой по производству и сборке – возможно, их свозили сюда для этих целей. Но у нас нет никаких доказательств.

Таким образом, у нас остается последняя гипотеза, а именно – что сферы имели какой-то экономический смысл. Может быть, даже представляли собой деньги.

Звучит это достаточно дико, но я должен обратить ваше внимание на тот факт, что на нескольких островах в Тихом океане до сих пор пользуются каменными деньгами. Эти деньги представляют собой очень большие камни, по форме напоминающие шлифовальный кругподнять такую «денежку» могут лишь несколько человек вместе. Эти ка-мни олицетворяют собой самую совершенную денежную систему человечества. Попытаюсь пояснить это утверждение.

Камень был одним из самых первых предметов, которые стали использовать в качестве монет: чтобы найти, запасы такого камня, добыть его, придать нужную форму и перевезти на требуемое место, надо было затратить много времени, сил и средств. К тому моменту, когда вы перевозили камень домой, он уже обладал вполне конкретной стоимостью. Теперь его можно было продавать, вновь закупать, закладывать, короче – производить любые финансовые операции. Все знают7 что у вас есть камень, можно даже сказать, что все такие камни прекрасно известны всем. Украсть такой камень невозможно, но если кто-то и решится на такое, кража не будет иметь смысла, так как реализовать камень не удастся: он всем прекрасно известен. Таким образом, эти камни одновременно являются капиталом, банками и разменной монетой. Столь же точной и надежной представляется и финансовая система, основанная на обращении этих камней – известно, что один из камней лежит на дне моря, во вполне конкретном месте, и поднять его нет никакой возможности. Лежит он там уже несколько лет, но при этом продолжает быть своего рода «жидкой монетой» – его несколько раз покупали и продавали лишь потому, что все знают о существовании камня, его владелец хорошо известен, как известно и место, где покоится ценность. Если сферы из Центральной Америки играли ту же роль, то в этом случае понятно, почему им придали такую форму.

Во-первых, сфера могла представлять собой символ идеала и таким образом обладала своего рода присущей идеалу неприкосновенностью – к идеалу принято относиться с почтением, и никому не придет в голову красть его или разрушать. Во-вторых, сделать сферу очень трудно – по крайней мере, без современных инженерных приспособлений – и это повышает ее ценность. В-третьих, в стране, где нет вьючных животных, где не пользуются колесом и не перевозят тяжелые предметы по воде, сфера является идеальной формой, которую можно без труда катить по тропинкам в джунглях. И, пожалуйста, обратите внимание, что тяжелый предмет гораздо легче катить, а не тянуть. (Поняли?) Для того чтобы тянуть предмет, к нему нужно привязать веревку. Это значит, что его необходимо поместить на своего рода сани или же у него должна быть ось – если, конечно, вы не собираетесь тянуть его волоком, за счет грубой физической силы; и, поверьте мне, тянуть что-то по лесной jpoпинке равносильно самоубийству, а провезти достаточно большое приспособление с осью (за исключением велосипеда) в условиях бездорожья просто невозможно. (Надо сказать, что майя использовали большие каменные катки для доводки поверхности своих великолепных шоссе так же, как это делаем мы. Это были массивные каменные цилиндры на деревянных, осях, пропущенных через центральные отверстия.)

Таким образом, можно прийти к выводу, что столь специфическая форма камней имела особое значение, и причин для этого было несколько, причем весьма разных причин. Практически идеальная форма камней свидетельствует о том, что, во-первых, их изготавливали с очень большой точностью и, во-вторых, перемещали не менее точным образом. Даже самое незначительное отклонение от идеальной сферы приведет к серьезным проблемам при перекатывании такого предмета, и вы уже ничего не сможете исправить! Но идеальная сфера маневрирует великолепно: она касается поверхности одной крошечной точкой, очень легко перекатывается – хроме того, как мы уже видели, ее можно использовать для измерений, и вообще, это весьма полезный предмет только потому, что он – сфера (так сказать, по самому факту существования).

Похоже, что хоть мы ничего не объяснили и не доказали относительно сути этих предметов, кое-что все-таки прояснилось. Анализ всех вышеприведенных гипотез позволяет нам выстроить что-то вроде схемы или модели. Эти предметы были изготовлены, здесь нет никаких сомнений. И изготовление их было «дорогостоящим». Видимо, эти предметы представлялись полезными. Большое и специфическое значение, по всей видимости, имела форма – может, она имела исключительно символический характер, а может, и нет. Возможно, размеры и вес камней находятся в определенной зависимости. И, наконец, может быть, что какое-то особое значение имеет их расположение. Позвольте мне ненадолго вернуться к этому вопросу.

На диаграмме, которую опубликовал доктор Лотроп, мы видим три находящихся на одной линии каменных шара, лежащих точно на так называемой ортотенической линии, совпадающей с северной магнитной линией. Не могу утверждать, что это нечто уникальное. Имеет ли это расположение какое-то особое значение или это всего лишь совпадение? Если таких совпадений окажется несколько или даже много, можно будет утверждать, что в данном случае мы имеем дело с настоящей тайной, поскольку это означало бы, что изготовители камней или те, кто устанавливал их, были знакомы с компасом или, по крайней мере, имели представление о земном магнетизме. Это может показаться невероятным и даже невозможным, но мы знаем, что в Александрии создавали точнейшие географические карты, а их авторы (жившие задолго до того, как открыли магнит и придумали компас) прекрасно ориентировались в геофизических тонкостях своего ремесла; среди прочих стран на их картах изображена и Центральная Америка, причем положение ее относительно других континентов показано абсолютно точно. Не исключено, что индейцы имели представление о северной магнитной линии.

Если же, с другой стороны, камни, изображенные на диаграмме доктора Лотропа, расположены уникальным образом, наверное, все-таки нет смысла поднимать по этому поводу шум, так как ортотеническая линия сама по себе еще ничего не значит. Это технический термин, означающий «расположение по прямой линии» и касающийся определенных аспектов планиметрии. Тот факт, что несколько наугад выбранных точек могут лежать на

прямой линии, вряд ли представляет собой что-то необычное. Это можно продемонстрировать – как сделал один мой приятель, – высыпав на большой лист бумаги пригоршню семян мака. Потом он аккуратно приклеил их к бумаге, обработал из пульверизатора краской, а потом взял линейку и стал подсчитывать прямые линии.

Попробуйте как-нибудь сами, и вы увидите, что чем больше было семян и чем больше поверхность, на которую вы их высыпали, тем больше оказывается прямых линий – все дело просто в законе средних чисел. Аналогичным образом возьмем шестьдесят каменных сфер, хаотически разбросанных на небольшой площади, и (в соответствии с законом) будет очень странно, если некоторые из них не окажутся на ортотенических линияхесть шанс, что одна из них совпадет с магнитной линией северного направления! И, кроме того, в то время, когда устанавливали эти камни, магнитный север мог располагаться в ином месте, не там, где он находится сегодня.

В заключение я хотел бы изложить еще один принцип искателей истины. Он не выходит за рамки детерминизма-недетерминизма и гласит, что, помимо всех существующих гипотез, решение проблемы может заключаться либо в сумме всех этих гипотез, либо ни одна из них не подходит для этой цели! В данном случае это означает, что либо эти предметы, изначально созданные в астрономическо-религиозных целях, использовались в играх, связанных с точными измерениями и денежными взаимоотношениями (может быть, делались ставки?), а впоследствии, в силу символики, практических и эстетических причин, им придали особую форму, – либо эти чертовы штуковины вообще не имели никакого смысла и их сделали просто так – что-то вроде бессмысленных закорючек на листе бумаги!

Глава 7. РАЗМЯГЧЕНИЕ КАМНЯ

Почти все страны мира приглашают туристов полюбоваться на «гигантские отпечатки ступней». Я видел несколько дюжин их на пяти континентах, и в целом они меня разочаровали. Часто это явные фальшивки, иногда настолько грубые, что заметны следы резца, и это видят даже неспециалисты. Но попадаются и весьма примечательные экземпляры.

Окаменелые следы динозавров и других вымерших животных встречаются часто, и в них нет ничего загадочного. Животные передвигались по мягкой почве, позже она оказалась под слоем ила, песка или других осадочных пород, которые затем затвердели и вследствие смещений земной коры оказались погребенными в скалах. Были обнаружены столь же хорошо сохранившиеся следы человека. Обычно они встречаются в затвердевшем иле или глине, например, в пещерах, но иногда их находят отпечатанными в том, что мы определенно называем «скалой» или «камнем». Один из самых известных таких следов в конце прошлого века обнаружил на берегу реки Колумбия известный охотник, проводник и естествоиспытатель капитан Джозеф Уокер. Отпечаток был обнаружен в чрезвычайно твердом песчанике и наделал много шума.

Но даже в этом нет ничего таинственного, поскольку некоторые типы песка, смешиваясь с определенным типом глины, могут за несколько часов приобрести твердость скалы, – а во время прилива они вполне могут оказаться погребенными под несколькими сотнями футов ила или другого аналогичного материала. Затем после должного процесса затвердения и под действием сжатия (со стороны материала, находящегося сверху) образуется самый настоящий песчаник, такой же, как и любой кусок скалы возрастом пару сотен миллионов лет. В Мексике я как-то помогал полицейским отколоть пласт известняка с отпечатанным в нем следом автомобильной шины – должен сказать, что даже при наличии молотка и набора закаленных резцов это была чертовски трудная работа.

Поэтому и гигантские следы не должны были бы представлять собой какую-то тайну. Но погодите!

Вначале в Корнуэлле, Англия, неподалеку от места под названием Тинтейгл, потом в Швейцарии, там, где

Рона течет через узкое ущелье, после которого впадает в Женевское озеро, и, наконец, в нескольких местах Центральной и Юго-Западной Америки я столкнулся с совершенно необычными вещами. Это были человеческие следы (или следы, очень на них похожие), отпечатавшиеся в неосадочных породах.

Значение этого надо пояснить хотя бы в нескольких словах.

Породы (имеются в виду все твердые материалы земной коры) можно разделить на три основных типа. Они называются осадочные, неосадочные и метаморфические. Первые были нанесены и отложены под действием воды или ветра, вторые возникли внутри земли вследствие вулканических или иных глобальных геофизических процессов, третьи представляют собой именно то, что подразумевает их название – осадочные пласты, которые под действием температуры или ее эквивалента, давления, превратились в неслоистую массу и производят впечатление неосадочных пород (по большому счету это уже, конечно, неосадочные породы).

Теперь окаменелости – в том числе окаменелые следы и другие отпечатки. Они не могут без разрушения пройти через подобную метаморфозу, и более тогов уже затвердевшей породе любого типа отпечататься ничего не может, какое бы огромное давление ни прикладывалось. Добрая старая идея, что такие следы в камне могло оставить «очень большое и тяжелое существо» – не что иное, как полнейший нонсенс. Возьмите лайнер «Королева Мария» и с большой высоты сбросьте его на гранитное плато – вы не добьетесь даже отпечатка ^иля судна!

Так как же возникли следы в неосадочных и метаморфических породах?

Первым напрашивается ответ – к следам, обнаруженным в Европе, он, по-моему, подходит больше других,– что данные отпечатки – поддельные или, по крайней мере, человек сделал их при помощи молотка и резца; следы в Корнуэлле и Швейцарии производят именно такое впечатление. Во времена неолита человек имел привычку фиксировать все события и явления на скалах, делая так называемые «наскальные рисунки», которые, видимо, носили религиозный характер. Наши собственные североамериканские индейцы умудрились даже расписать стены одного каньона на Западе гигантскими кар

тами. Очень часто наскальные рисунки делались очень искусно и весьма тщательно – некоторые из них выглядят так, что можно поклясться, будто это действительно отпечатки чего-то реального.

В тропиках мы столкнулись еще с несколькими загадками. Люди, жившие в Центральной и Южной Америке до Колумба, похоже, очень любили украшать рисунками скалы, валуны, всевозможные плоские камни и другие аналогичные предметы. Даже на закате таких цивилизаций, как майя, инков, кечуа, население продолжало развлекаться подобным образом. Однако уже на самых ранних стадиях они демонстрировали очень серьезный подход к этому делу. Они особым образом выдалбливали свои картины, которые в результате получались выпуклыми, а не «утопленными» в камне. Так была разработана техника барельефа. Вместо того, чтобы изображать как бы отпечаток, скажем, рыбы, «долбилыцики» создавали фактически каменную рыбу.

Следующей стадией – это также происходило практически повсеместно – была искусная «прописка» всех деталей тела этой рыбы, причем со всех сторон, и в конце концов мастер добивался идеального изображения, соединенного с камнем лишь некоторым подобием короткого стебля.

Но вот в чем проблема.

В городе майя Юкатане, Центральная Америка, вы можете лицезреть здание, которое называется «женский монастырь». Это жуткое сооружение сплошь покрыто барельефами. Я гарантирую, что после получасового осмотра этих барельефов вы даже не вспомните, что у создателей'их не было никаких металлических инструментов, а в радиусе двести миль невозможно найти ни одной твердой горной породы. Вы зададите себе вопрос: каким образом они умудрились расписать все эти поверхности, причем некоторые изображения – не просто барельефы, а барельефы, выполненные внутри замкнутых окружностей. Попробуйте высечь тысячу фигурок на куске известняка, пользуясь для этого другим куском известняка, стоя позади той поверхности, над которой работаете, а место для манипулирования «инструментом"один дюйм.

Правда ли, что майя высекали эти барельефы с помощью каменных топориков, вкалывая изо дня в день?

Проанализируем эту возможность, задав всего один простой вопрос: что такое бетон?

Откройте энциклопедию, и вас ждет сюрприз. Оказывается, это «смесь камня, песка, воды и цементирующего материала». Мы постоянно упускаем из вида, что путем чисто механического смешивания четырех веществ можно получить монолитную скальную породу, обладающую поразительным долголетием. Мы можем создавать скалы!

Теперь давайте рассуждать в противоположном направлении: а можно ли разрушить монолитную породу?

Конечно же, можно, существуют два простых способа – превращение в порошок или нагрев. Однако оба требуют гигантских затрат энергии. Для того, чтобы «разжижить» скалы, необходима поистине чудовищная температура. Но подумайте: если мы можем так просто создать скалу (бетон) за счет всего лишь внутренней химической энергии, неужели нельзя разрушить ее аналогичным способом?

Ответ готов: конечно же, можем! При условии, что у нас есть необходимые вещества, или реагенты, которые в определенной концентрации будут растворять хотя бы один компонент, входящий в состав скалы (большинство скал состоят из смеси нескольких веществ в кристаллической форме). И в этом нет ничего странного. Подобный процесс происходит в природе сплошь и рядом, хо-тя, как правило, он протекает медленнее, чем в наших лабораториях. И тем не менее лишь только два столетия назад мы (в рамках нашей «западной», ориентированной на науку культуры) научились разрушать скалы в лабораториях.

0|1|2|